За окном совсем темно. Должно быть, уже десятый или одиннадцатый час. Мокрые дороги. Шум колес. Омерзительная "жизнь" сочится буквально отовсюду.
Я сижу в запертой квартире. Может, оно и к лучшему? Может, хотя бы так меня не коснется вся эта маета, это подобие стремления к чему-либо лучшему?
Нет. Она не может. Это ее работа. Она потихоньку высасывает из меня все силы. Сейчас я особенно явно чувствую, что я умираю.
Умирает каждый из нас: я, ты, мои и твои родители; умирают десятилетние девочки, играющие в остатках мартовского, грязного снега; умирает твоя любимая бабуля, в этот момент сидящая напротив телевизора и вяжущая спицами шарф или носки для тебя.
Ничья жизнь не вечна. Какая досада, не правда ли? Глупые пытаются увековечить свои имена. Мудрые пытаются не вспоминать ничьих.
Что делаю я? Я всеми силами стараюсь приблизить смерть. Я не щажу свои нервы и здоровье. Я предаюсь унынию и наживаю себе врагов.
Кто они - мои враги? Что есть "враг"? Существуют ли они вообще? Ведь девчонка, которую ты назвал шлюхой, вряд ли станет тебе врагом. Скорее так, местным недоразумением.
Почему же мы все обречены на смерть? Почему, просто почему каждый из нас в конечном итоге будет сожжен, зарыт и забыт?
Я смотрю на свои руки. Они выглядят забавно: широкая, мягкая ладонь, пять пухленьких пальцев, заканчивающихся на левой руке мозолями и коротенькими ногтями - когда-то игра на гитаре была частью моей жизни.
Сколько всего можно сделать этими руками!
Задумываюсь. А нужно ли?
В конце концов все равно тебя забудут. Забудут твои творения. Забудут твои поступки. Забудут заслуги и старания. Забудут, каким ты был, и что с тобою сталось. Забудут твой характер и привычки. И руки твои будут тоже преданы забвению.
Я смотрю на свои руки. На запястьях кровь. Моя ли она? Мои ли это руки вообще? Что я могу с ними сделать? Что я могу сделать с помощью них?
А если и могу, то нужно ли мне это?
Я вспоминаю светлые моменты моей жизни. Их совсем-совсем немного. По-видимому, ко мне уже пришло смирение с тем, что мне не дано быть счастливым.
Вот ты держишь меня за руку. Вот ты излагаешь мне свои мысли - такие прекрасные, красочные, и в то же время полные тихой печали. Мне еще не доводилось чувствовать такие мысли. Вот объятья. Вот бутылка вина и расплывающиеся взгляды. Вот она, наша молодость.
И в каждую минуту, прожитую в прошлом, я понимаю, что я умираю. Все эти воспоминания, вся моя жизнь, все это - дано мне в долг, с ядовитой улыбкой предупредив, что мне придется дорого за это заплатить.