Это больше не воля, это дикий катарсис,
Прожевавший бетонную душу коллапс.
Я маски срывала, по бульварам скитавшись,
Пока иллюзорно-кровавые блики
врезались в белые яблоки глаз.
Пропасть Nihil зияет в голодном тумане.
Медленно крутится вальс-бостон.
Видишь, призрак в пьянящем дурмане
Тоску запивает поганым Абрау-Дюрсо?
Это я.
Извини и прости, до свиданья, до встречи.
Гнусный ветер в Москве завывает, как встарь.
Этот график путей сотни раз перечерчен.
Взгляни напоследок, как гнётся податливо сталь:
Чугун и булат моей безымянной
Заставляют забыться ударом под дых.
Взять да напиться б сегодня пьяной!
Без лишних вопросов, глупых, прозрачных, пустых.
Это всё ни к чему.
Убежать бы и скрыться -
Не пускает комната-клетка площадью десять на пять.
Мои бледные шторы из тёмного ситца
Ниспадают к подножью, чтоб солнце на стенах распять.
Убежим.
Будем там говорить на своём эсперанто,
Белые ливни прольются вином сквозь наши ладони.
Ты будешь "мой Феб", а я твоя Эсмеральда.
Мы - бесконечность. Но в этом безгрешном притоне
Сидит сборище лиц, утонувших в своём альтер-эго,
Грязное сборище диких, заброшенных душ.
А мы делим мир на осколки и альфа-омега,
Теряя надежду, как некогда найденный куш.