Подожгли траву — роща занялась,
В бурой Вотке грязь и на сердце грязь.
Вотка разлилась вширь через русло,
Водка залила взгляд и грязный стол.
Поезд за окном гулкой поступью,
Жижа мутная лижет по столу.
Разлилась тоска поперёк души —
Хочешь, песни пой, хочешь — попляши;
Сколько ни тяни за собою нить,
Не пройдёшь затопленный лабиринт.
В его закоулках блуждает зверь,
Он не трогает тварей и людей,
А хранит ключи ото всех дверей.
Этот зверь и шут был твой, и палач,
А теперь он весь суть скулёж и плач,
Да скулёж давно волчьим воем стал.
А собачий сторожевой оскал
Рассыпался лаем осиплым вверх,
Словно выпий крик и совиный смех.
Пёс не плотничал и не плёл корзин,
Пёс поставил крест на родной грязи.
Над крестом твоим вороньё кружит —
Им о чём кричать есть, куда спешить.
Чтобы весело и нестрашно жить,
Пусть горит твой крест на помин души.
Ты для пса, что брошен тобой меж вех,
Всё ещё нужнее и лучше всех.