Мой любимый кролик Бо-бо часть 2
Эротическая история двух поколений
Дмитрий вдруг вспомнил, когда он еще учился в деревне во втором классе, пошел в рощу и увидел в лесу маленького серого зайчонка. Стояли солнечные апрельские дни. Димка и зайчонок удивленно смотрели друг на друга. Зайчонок опомнился первым и побежал. Димка кинулся за ним и, к своему удивлению, догнал его. Он посадил беляка в клетку, что предназначалась для голубей. Голубей завести не разрешил отец. И клетка стояла пустой и чистой. Целыми днями Димка просиживал у клетки. Менял воду, подкладывал овощи. И каждый раз замечал удрученный взгляд зайчика. Такой бывает у ребенка детского дома, которого оставили родители. Ему казалось, что зайчонок может заплакать. На третий день Димка положил зайчонка в сумку, и пошел к лесу. Открыв сумку, Димка ждал. Что-то в виде благодарности ожидал. Но зайчонок выпрыгнул из сумки, и зигзагом побежал в гущу леса, не оглядываясь. Димка стоял, и в его глазах рождались слезы. Было жаль отпустить зайчонка. Но благодатная струя своего поступка перехлестнула через детский эгоизм
В жизни, - думал он сейчас, - нельзя без преодоления. Иногда собственных желаний и стремлений.
Я увидел крольчонка впервые, когда он еще был мокрым, слепым и без шерстяного покрова, Позднее я узнал, что все кролики появляются на свет именно в таком виде. Но тогда я заплакал. От жалости, что крольчонку холодно. Но особое удовольствие доставляло мне – кормить его из бутылки с натянутой на нее соской. Он смешно чмокал и вертел маленькой, почти игрушечной мордочкой.
Клетка Дори стояла рядом с клеткой подрастающего Денни, и Дмитрий не раз замечал, как иногда, глядя друг на друга, они издавали разные звуки. Он был уверен, что они разговаривают между собой.
Денни стал взрослым быстрее меня. Я, конечно, был уже вполне самостоятельным. Сам умел есть, одеваться и неуверенно шагать. Но Денни уже скакал по комнате, и более того, как я узнал позднее, он был уже отцом многочисленного семейства. Мы с ним дружили. Денни позволял дергать себя за уши, гладить даже против шерсти, что кролики обычно не выносят.
Отец, в очередной раз наблюдая за нашей игрой, подозвал меня и пытаясь убедить меня, что крутить кролику уши может вызвать боль животному. Именно тогда он впервые перешел на мой язык, сказав:
- Кролику бо-бо.
Это, конечно, мало подействовало на меня. Я с криком «Бо-бо!», пробовал догнать его, а когда тот останавливался, то продолжал хватать его за уши. Что больше всего может привлечь внимание ребенка, как необычность внешности животного.. Меня привлекали длинные поворачивающиеся в разные стороны уши Бо-бо
По человеческим меркам, кролик в развитии значительно опережал меня. Не меньше меня поражало его умение слушать. Я и тогда и сейчас уверен, что и он понимает меня.
Клетка зайца Дори, стояла в квартире, как и другие, и оказалась почему-то незапертой. То ли Дмитрий забыл, то ли заяц, через решетку клетки лапой открыл вертушку. Дори вылез из клети, мелкими прыжками прогулялся по комнате и, увидев открытое окно, запрыгнул на подоконник. Второй этаж для зайца, что полет на самолете. Все в мелком масштабе – и люди, и машины. Он отшатнулся от неожиданно увиденного. Но через мгновение он представил себе лес, свою подругу, свежую зелень травы по весне. Но прыгнуть вниз, все равно, что сознательно вывалиться с подоконника. Не сразу решиться можно. Он спрыгнул на пол, несколькими прыжками переместился по комнате, обдумывая. Если перевести на человеческий язык, он взвешивал – преодолеть страх и броситься вниз, или снова в клетку.
Люди зайца незаслуженно называют трусом. А кто из людей скачками уходил от погони? Кто длинными зимними ночами страдал от холода, зарывшись в сугробе? Кого спасали быстрые ноги от хищников? Никто, кроме нас, зайцев. Думали бы об этом, не было бы этого слова «трус». Но ведь, некоторые люди говорят: храбрый, как заяц? Не исключено, конечно, что здесь не без свойственного людям юмора. А нам зайцам не до юмора. Даже во сне каждый заяц выставляет свои длинные уши, и вынужден вращать ими, чтоб во время заметить опасность. А она за каждым кустом, за каждым мало - мальского роста пеньком. Размышления зайца прервал скрип ключа в двери. И Дори решился. Он разогнался по комнате и прыгнул через подоконник вниз.
Пахнуло свежим утренним холодком, и заяц понял, что полет закончился. Он оказался в ворохе каких-то бумаг, пакетов с дурными запахами. Спрыгнул на землю и неловко прыгая, вдыхал далекие запахи леса. Свобода. Можно самому добывать корм, а значит, есть, что хочешь. Рыть нору, заводить семью, самому выбирая самку, чтоб не с такими странностями, как его первая крольчиха Жустина. Свобода – это полная самостоятельность. Спасаться от погони, и хищников, отдыхать на солнечной поляне и зарываться в снегу. Рискованно и нелегко, но свобода того стоит. Полная свобода – ни с чем, не сравнимое достояние.
После того, как Дори сбежал, Денни несколько дней вел себя сдержанно, и на его мордочке явно просматривалась грусть. Но детская грусть, как оказалось и крольчонку, сродни летней тучке. Набежала и через мгновение растворилась в солнечных лучах.
Денни прыгал на диван, с него на стул. Я смеялся, и пытался догнать его. Позже я понял, что память ребенка отличается от взрослой. Она в большей степени основана на эмоциях. Помню до сих пор то радостное настроение, что овладевало мной, в тех играх.
Дмитрию казалось, что они смеются оба. Такая задорная мордочка бывала у кролика.
А кроль удовлетворенно думал: вот повезло. Правда, он тут же вспомнил слова отца Дори: «Все имеет свое начало и свой конец». Вспомнил, но тут же, весело запрыгал по комнате. Какое отношение это имеет ко мне.
Часто Дмитрий заставал Денни, когда тот передвигался по комнате небольшими прыжками. Казалось даже, что он шагает. Более того, на его мордочке можно было прочитать мысли, хотя и не доступные по их содержанию Дмитрию. Короткий, пушистый хвост с белым снизу помпончиком, длинные шевелящиеся уши, постоянно улыбающаяся мордочка делали его таким потешным, что хотелось им любоваться. Но он готов поклясться, что кролик думает. Как совершить прыжок по комнате, как вести себя, когда Дениска таскает за уши. Думает. Он сказал об этом жене, но та лишь отмахнулась, - не смеши.
Дмитрий любил их всех: и сына Дениса, и жену Аллу, и кроля Денни. Конечно по-разному. Но любил. Только жена ревностно относилась к увлечению мужа. Но разве мера любви становится меньше, если она распространяется на троих? – думал Дмитрий.
Впервые Денни всерьез задумался о своей жизни после того, как хозяин перенес его из комнаты в клетку. Клетка, хотя и довольно просторная, но не сравнишь ее с размерами комнаты. Он только начал чувствовать жизнь в ее проявлении. Конечно, в ней не было свободы, в которой обитали сородичи зайцы - русаки. Просторный лес и возможность самим распоряжаться своей судьбой. Так рассказывал ему отец Дори. Он начинал свою жизнь именно, как говорят люди, в дикой природе. Денни верил, что и дальше судьба отца сложилась удачно.
Но настоящие изменения в жизни Денни произошли, когда однажды хозяин впустил в его клетку особу, как он сразу понял по запаху, другого рода. Кролики, как известно, обладают исключительно острым обонянием. В памяти Денни хранились запахи всех не многочисленных обитателей крольчатника хозяина. Клетки с кроликами стояли в маленькой комнате трехкомнатной квартиры. Денни помнил не только эти запахи, но и любого из гостей, кто бывал в этой квартире. Однажды он запрыгнул на широкий подоконник и фыркнул от удивления, а больше от страха. Он был так высоко над землей, что опасался выпасть.
Эта особа, отличалась от всех известных ему сородичей и от него, и цветом, и запахом. Впервые он испытывал определенную неловкость. Денни повернул голову к хозяину, взглядом спрашивая, что с ней делать?
Разберешься, - сказал Дмитрий, предполагая, что мысленно, а оказалось вслух. Потому, как новоиспеченный жених откликнулся на его голос. Его уши, как локаторы, повернулись в его сторону, а пончик хвоста приподнялся.
Дмитрий уже не в первый раз следил за «свиданием» разнополых кролей. Не из любопытства. Ему надо было убедиться в результативности процесса, записать в журнал, чтоб отсчитывать время появления потомства. Наблюдая за случкой кролей, он иногда и сам испытывал томление тела. И, иногда, едва дождавшись вечера, он был настойчив и категоричен с женой. Без всяких прелюдий, только томимый жаждой удовлетворения.
В таких случаях жена с досадой говорила:
- Получил свое и отвали.
А как же понимать любовь? Ведь, близость между мужчиной и женщиной, – не это ли проявление любви? Да и что такое любовь?
На его вопрос жена однажды ответила:
- Димыч, то что ты предлагаешь, всего лишь любовь кроликов.
Даяна первая подошла к самцу, но Денни отошел в угол клетки. Она приближалась к нему, пока кроль Денни не ощутил в себе генетический зов. Еще не понимая этого, как и то напряжение, что откликнулось в промежности тела. Опытная самка, поняв это, отбежала в другой угол клетки. Он к ней. Она от него. Такие вот брачные игры вложила в них природа. Наконец, она остановилась, подергивая верхней губой, словно ухмыляясь.
Денни свалился на бок с крольчихи и заурчал на полтона выше, чем это делал его отец Дори. По сути, он ничего не понял. Кроме ощущения сладостного удовлетворения плоти. Он лежал, слушая повизгивание сибирской лайки Учугая, место которого находилось в небольшой прихожей. Денни лежал недолго. Вскочив, он снова кинулся к крольчихе.
После второй, тоже результативной его попытки, Дмитрий пересадил крольчиху в другую клетку.
Вечером жена Алла отказала мужу в его попытках сблизиться. Сослалась на головную боль. Это, заранее заготовленная фраза, как знал Дмитрий в разговорах с мужиками своего отдела, часто использовалась женщинами, чтоб защититься от посягательств мужчины. В этом Дмитрий уже успел убедиться и сам. И он высказал это жене.
- Перестань меня упрекать, - со слезами на глазах одним духом выпалила Алла. – Ты вдумайся, как мы живем?
Она вскочила с широкой тахты, и, набросив байковый телесного цвета халат, стала ходить по комнате.
- Димыч, у нас нет своей квартиры. Мы живем в квартире твоих животных.
Дмитрий возмутился:
- Разве ты не хотела, чтоб у нас были животные? Какой-то коленкоровый разговор получается.
- Но, не в, таком же, количестве? Из-за них никого нельзя пригласить в квартиру. Прямо зоопарк.
Дмитрий задумался, а позднее неожиданно согласился:
- Ты права. Кажется, я нашел выход.
Так Денни оказался в незнакомом дворе. Двор был небольшой, огорожен со всех сторон. Но в нем не было никакого дома.
Во дворе в конуре устроился пес Учугай. Клетки с кроликами хозяин установил в сарае с крышей. Здесь же хозяин оборудовал и насесты для кур. Денни трезво оценил обстановку. Для лета вполне приемлемое жилище. А что касается зимы, так он был уверен, что хозяин предусмотрел и это.
Теперь каждое утро начиналось почти одинаково. Первым просыпался петух и своим звонким ку – ка - ре – ку будил всех обитателей «ночлежки». Потом начинал скулить Учугай, напоминая хозяину о желании пожрать. Выглянувшее солнце освещало двор и кур, выходивших из сарая. Куры одна за другой спрыгивали с насеста и, оставляя на земле переработанный за ночь корм, выходили во двор. Денни испытывал внутреннее возмущение их поведением. Кролик никогда так не поступит, - думал он. Ему в клетке деваться некуда. Но, не по всей же, клетке разбрасывать отходы. Для этого каждый кролик выделяет определенный угол своего жилища. Поступи я так, как эти несмышленые куры, то в комнате, куда меня часто брал хозяин, не было бы чистого места на полу. Кролик, сдерживал свое возмущение и в другом. Он удивлялся, как это довели себя куры, что имея крылья, не летают. Крылья, – это свобода. А свобода означает независимость.
Солнечные лучи протискивались через приоткрытую дверь и тогда он мог видеть свою подругу Даяну. Он уже не с одной крольчихой спаривался. Все происходило в установленном порядке. Хозяин поочередно подсаживал пять – шесть крольчих, и он удовлетворял их. Денни видел, что хозяин им был доволен. Но Даяна была первой, кто разбудила его природу. А первое чувство, как считал он, и у людей, и у животных отпечатываются в памяти на всю жизнь. Он даже завидовал в какой-то степени людям. У них каждый самец живет с одной самкой. Хотя, – думал он, - не так и плохо иногда ощутить новые впечатления. Но он и не отрицал того, что все самки, с которыми он спаривался, во многом были похожи. В способности принять и проявить ласку, и последующим достижением вершины кратковременного восторга.
Мы по-прежнему играли, но только теперь во дворе. Я, Денни и пес Учугай. Иногда отец выпускал и крольчиху Даяну. Я однажды спросил отца, - почему он выпускает только Даяну? Я уже знал, что кролики бывают самцы и самки. Но на мой вопрос он пояснил: «У кроликов есть тоже, как у людей, мальчики и девочки». Я улыбнулся про себя – родители считают своих детей неопытными еще многие годы, даже когда те обзавелись семьями.
Но больше всего меня поражала дружба между кроликами и охотничьей собакой. Ну, между кроликами – это ясно. У меня тоже будет сестренка и я буду с ней дружить. Я знал, что такое родственники. И почему, спрашивал я, когда уже пошел в школу, девочек много, а мальчик Бо-бо всего один? Отец отмахивался: « В школе учительница все расскажет».
Меня и позже удивляла дружба кроликов и Учугая. Кролики для Учугая, по собачьим понятиям, - добыча. Ведь Учугай с отцом, хотя и не часто, выходил на охоту в лес. И бывало, что быстроногий Учугай, настигал зайца и приносил того в зубах своему хозяину. Что такого знал пес, не трогая кроликов? До сих пор меня не покидает мысль, что животные мыслят.
Денни со временем стал понимать, - спаривание и есть та работа, которую предназначил ему Димыч. Хозяин, если хвалился кому своими кроликами, то подходя к нему, обязательно говорил: – это мой первый производитель. Какой я – производитель? Производит наших детей крольчиха. Да и какой я первый, когда единственный. – задумывался часто Денни. К тому ж, такая полигамия не по мне. Не нравился мне и тот порядок, который установил Димыч. Как можно не подпускать к детишкам отца, а позже, когда станут самостоятельными, отнимать их и у Даяны? Следуя такому принципу, хозяйский сын Денис, не должен быть с ними. И у него был вопрос, который он готов задать хозяину. Зачем заставлять крольчиху рожать? Да, природа предусмотрела желание крольчихи спариваться несколько раз в году. Так было и во времена его родителей зайца Дори и крольчихи Жустины. Но это не значит, чтобы каждый раз надо удовлетворять их желание. И куда Хозяин девает такое количество крольчат? У Денни по самым его скромным подсчетам, было бы уже до сотни детей.
Но работа Денни не ограничивалась только воспроизводством. Хозяин принялся его дрессировать. Кролик долгое время пытался понять, что хочет от него хозяин при его тренировках? Правильнее было бы назвать это дрессировкой. Оказалось, что Димыч хотел приучить, чтобы при появлении чужого, он – Денни стучал лапами по столу, стулу и любому другому предмету. Само такое движение передними лапами кролику, как и зайцу, предусмотрено природой. Отец Дори рассказывал ему, как зайцы по весне, когда у самок появляется охота, бьют соперников лапами. Иногда забивая до смерти. Мне, - думал кролик - не приходилось драться за самку. Они сами оказывались по воле хозяина у меня в плену.
О намерениях Хозяина Денни узнал случайно. Однажды, от возмущения, что его дрессируют, Денни застучал лапами по полу. И неожиданно получил лакомый кусочек сухофрукта. Это сочетание неожиданности и приятного вкуса стало так приятно, что он стал сам прислушиваться к желанию Хозяина. Так он понял, что при появлении в квартире чужого запаха, он должен выбивать «барабанную дробь».
Случилось это, пожалуй, после четырех или пяти лет проживания Денни в крольчатнике.
И как хозяин узнал о нашем остром чутье на запахи? Тоже мне, нашел сторожа. Правда при дрессировке, мне всегда перепадало от хозяина лакомство. Хитро люди устроены, – продолжал размышлять Денни. Любую скотинку пристроить для собственной пользы. С коровы – молоко, с кур – яйца. Признаться, он и сам хотел бы попробовать их содержимое. А то все сено, да еще высушенное. Хотя и вкусное, особенно когда в нем попадались ягодки. Отец Дори рассказывал: они растут в лесу. Мне трудно представить, что такое деревья, зеленая трава, грибы? Хотя бы, одним глазком увидеть. Я искренне завидовал своим предкам – зайцам. Правда, не мог при этом представить, как можно жить без хозяина? Любое живое существо и человек, как понимал Денни, нуждается в хозяине. А кто хозяин? Тот, кто сильнее, - ответил он себе и добавил, - и у кого корм. Закон для всего животного мира.
Двор был огорожен и за его пределы не вырвешься. Но даже это подобие свободы радовало Денни и его подругу. Пес, подключался к их забавам. С Учугаем они подружились скоро. Чего не произошло с кошкой. Стоило им приблизиться к кошке, как та выгибалась дугой и противно фыркала. Стоило ли без нужды злиться, когда и он, и Даяна с добрыми намерениями к ней? - анализировал Денни. Другие крольчихи, которых тоже иногда выпускал хозяин, не подходили к Денни. Димыч в разговоре с кролиководами называл это ревностью. Но ревность, - это защита своего партнера от посягательств другого. А какой он им партнер? Димыч прав. Более подходящее его значение в крольчатнике – производитель. Иное отношение к Даяне. Их привязанность – дружеская. Хотя и остальное им не чуждо. Но, как заметил за несколько лет Денни, его и желание Даяны всегда совпадают, но в определенные периоды. И хозяин подсаживал поочередно других крольчих в эти же сроки. И как он может знать это? – думал он о хозяине.- И у людей также? И это открытие поразило его больше, чем мнимая свобода во дворе. И потом он понял, почему? Спаривание - потрясающее впечатление в жизни кролика. Но Денни всегда шпарил самок только в состоянии их охоты. Таков генетический принцип отношений между особями.
Продолжение следует 20.04.2016г