Сурово годы за спиной ряды сомкнули.
И было все. Все было ничего.
Меня никто не выгонял под пули,
Но там где грудь они пробили - заросло.
Никто. Ни нож мне в спину и не яд в стакане.
И только сапогом подкованным в лицо!
И было больно мне. И радостно с друзьями.
И был участлив я - мне было все равно.
Когда рассветом небо озарится вновь,
Я буду знать - все было и все будет.
Я знаю. Так бывает. За любовь?
А за любовь пусть после смерти Бог осудит.