СЕМЬ СОНЕТОВ
***
На карте жизненной моей
Кто начертал земные версты?
К любви верста всего длинней
Через беду, через погосты
На голубой счастливый остров
В потоке сумасшедших дней.
Вино любви я пью наперстком
Среди изысканных гостей.
На пир и званых и незваных
К самой Венере. Но звезда
Меняет путь свой, как всегда.
Пир утихает. Как ни странно,
Иду назад, к себе самой,
Богачка с нищенской сумой.
***
Я – птичка-певичка на майском кусту
Закатного цвета,
Чирикаю радостно в пустоту
На кромке рассвета,
Дневную презрев суету.
Я жду золотистого жаркого лета,
Невянку к поющему рту,
Хотя бы с обложки сонета,
Хочу поднести. Пусть дурман-аромат
Мне голову кружит и тешит надежду.
Земля. Свод небесный. Я – между.
Стихия фантазий – мой сад.
В нем ты – мой придуманный друг,
Как солнце с ладони доверчивых рук.
***
Средь лугов отцветающих след свой ищу.
Не сужу обманувших я и не ропщу
На неверность своих, на коварство чужих.
Отцвело мое лето в глазах голубых.
Не о том я сегодня жалею, грущу.
Соловей – небывалых рассветов вещун –
Отсвистал и отщелкал затейливый стих,
До весенних соблазнов, как умер, затих.
От его звонких песен я шла наугад
На счастливый зенит, а пришла на закат
В том венке, что наивно сплетала заря,
Незабудки вкрапляя в ромашковый зной.
Позавяли цветы. Не поспорить с судьбой,
Не сложить первоцвет у ворот сентября.
***
В душе моей и смута и раздор.
О, рассуди же, Боже Правый!
Гнездо под сердцем свил Лукавый –
Смутьян, насильник, первый вор.
Он изощрялся с давних пор,
Зачеркивал коварно главы.
Где венценосно, величаво
Любовь под солнечный шатер
Селила веру в постоянство,
Взволнованно слагала стансы
Беспечности своей. Теперь
В шатер забита крепко дверь,
А я ломлюсь, схожу с ума.
Лукавый виноват? Иль я сама?
***
Иду по последнему кругу.
Небесный трубач в хриплый рог
Трубит величальную песнь-эпилог,
А круг превращается в угол,
В тупик. Кто окажет услугу
И руку подаст, чтоб шагнуть за порог,
Где Божьего света лучится исток,
Где путь по извечному лугу
К высотам, что грезились мне
На первых шагах? О, иллюзии грешницы,
Которой прощенье, как светоч, мерещится
При полной и ясной луне.
А на крыле тонкобокого месяца
Хочется только повеситься.
***
Мой скоролет уже на старте.
Пожитки собираю я
В те запредельные края,
Что не означены на карте.
Мой скоролет уже на старте.
На чьем-то празднике рояль
Собачий вальс играет. Жаль,
Что пианист талант растратил.
Семь нот. Кому – собачий вздор,
Другим – шопеновский минор,
Романса жаркое дыханье
Иль рок-н-ролл во весь опор.
А мне Чайковского признанье –
О вечном страстный разговор.
СОНЕТ ЛУНЕ
Волшебница небесного простора,
Раздвинув занавес ветвей,
Окинула туманным взором
Мой стол и стену, а на ней –
Портрет давнишний, на котором
Я в пору юности своей
Улыбчиво гляжу на гору
Лет предстоящих и быстрей
Хочу взобраться на вершину,
Где правят мудрость и любовь.
Да вот карабкаюсь поныне.
Взойдя на пик, срываюсь вновь.
Когда в душе нет больше сил,
Луна мне дарит юный пыл.