Туман, косматый кот-шартрез,
улёгся в старую лощину,
и солнца робкий луч покинул
свод тяжелеющих небес.
В плену туманных сизых лап
оцепенело всё живое.
Молчание предгрозовое
сулит ноябрьскую хлябь.
Не слышно крика журавлей, -
им ни к чему шальные грозы,
рябины приторные грозди
с морозом тронутых ветвей.
Разлука-осень льёт тоску
на опустевшее подворье,
сплетая нити слов крамольных
в озябшем, вымокшем мозгу...