Малыш белокурый за мамкой вприпрыжку,
Пытался за руку её ухватить,
А та, бормоча, извергала отрыжку:
— И надо же было тебя мне родить?
— Когда мы вернёмся, прочтёшь ли мне сказку?
— Ах, бедный малыш, — сокрушались вокруг.
— Прочту, — говорила она для отмазки,
Шныряя глазами с похмельных потуг.
— Глупыш, он не знает, — шептались соседи,
— Вернуться надеется в отчий свой дом,
А мамка-шалава о пьянке лишь бредит
И сбагрить его навсегда в детский дом.
Вот мальчик подрос, регулярно с детдома
Проведать приходит пропащую мать,
Та, в пьяном угаре, в пол шаге от комы.
За "скорой" спешит он, чтоб мамку спасать.
Ей с нежностью руки и грязную щёку
Целует и гладит, и шепчет в лицо:
— Зачем же ты, мамочка? — слёзы потоком,
— Ты, мам, потерпи, будет всё хорошо.
— Да он ненормальный! Глупец, да и только.
К себе уважения, гордости нет.
Спасает её, уж побегал с ней столько,
А вместо любви предостаточно бед.
Стремительно годы учёбы промчались,
И время студенческих грёз и побед.
Вот красный диплом, о котором мечталось,
Карьеру пророчили будущих лет.
И всем в удивленье, соседям, знакомым,
Он в школу пошёл, чтоб работать с детьми.
— Глупец-таки полный, ведь с красным дипломом,
Учить лоботрясов-то? Вот-те, пойми.
Как мать умерла, всё собрал к упокою,
Дорогу к могилке её протоптал,
И был не один, а с любимой женою,
С подъезда соседнего в жёны позвал.
— Ну, чем не глупец? Образован и красен,
Да, вот за такого б любая пошла,
А он с некрасивою будет несчастен,
Она ж хромоножкою с детства была, —
Соседи чесали опять языками.
Понять не дано им, что в жизни ценней,
Что главное ведь не увидишь глазами,
Богатство в душе всех сокровищ милей.
И жили влюблённые, счастье — опарой,
Одна лишь беда, не хватало детей,
Но вскоре соседи увидели пару
С коляскою в парке для двойни своей.
— Глупец! — восклицали с издёвкой соседи,
— Она, прямо пани, не может родить.
А он ненормальный, о ней только бредит,
Теперь чужих отпрысков станут растить.
Совсем не заботило это супругов.
И деточки выросли. Годы прошли.
Дождались своих драгоценнейших внуков,
И не было дня, в гости чтоб не зашли.
Зимой, как-то, шёл седовласый мужчина
Вдоль берега, видит толпится народ.
Собака стоит на отколотой льдине,
Вот-вот по реке её прочь унесёт.
Животное всех умоляло, скулило,
Но вой не откликнулся в чёрствых сердцах.
Спасенье бедняжке, увы, не сулило,
Дрожала на льдине, и морда в слезах.
Лишь тот пожилой седовласый мужчина,
Ничуть не задумавшись, в воду нырнул.
В воде ледяной поджидала кончина,
Что силы на берег собаку швырнул.
Соседи опять обсуждали с пристрастьем:
— Какой же глупец, ведь инфаркт перенёс.
Глупцом век прожил.
Вот-те, бабка, и "здрасьте"...
...Ненужной собака дрожала в мороз.
Стоит у ворот он, судьбы ожидая.
— Зовут тебя как? — Ангел имя спросил.
— Забыл, — произнёс человек возле рая,
— Глупцом люди звали меня, — пояснил.
— Входи, в Книгу Жизни записанный свыше,
Свою на алтарь душу Богу готовь,
Твою доброту зрел Отец наш Всевышний.
А имя твоё здесь отныне — Любовь!