Крошился снег сквозь сумрак и тоску,
Сквозь лоскутки измятого тумана.
Я брёл домой, как нынче побреду
В бреду; во сне; в тисках самообмана.
Вот только лжец неважный из меня...
Ах, как бы рад обманутым случиться,
Обман в вину ни разу не вменя
За недоросшие оборванные крыльца.
Но, проходя долиной вечной тьмы,
Не убояться вряд ли я сумею;
Завидя лес в объятиях зимы -
Остановлюсь и, вздрогнув, онемею,
И буду знать, что - вот она, тропа,
Струящаяся в снежном буреломе,
И ждущая, что новая стопа
Содеет шаг в мучительной истоме.