***

Ты не видишь, но тебя завлекает свет.
Горящие шторы, пламя, листы с письмом.
Дикий смех, словно сон сумасшедшего, бред,
Красный цвет выступает между нами и адом послом.
Загорайся, живи, умирай, всё равно
Мы падём, но разница есть:
То ли пасть телом, духом и чуять, что умер давно,
То ли пеплом, как снегом, на чёрную землю осесть.
Или млад, или стар, но все кости в разломах.
Свет слепит твои очи, возгораясь всё ярче.
Задыхайся, моли поднебесие в стонах.
Пламя делает тебя своей частью, становится жарче.
Искомканный лист незаконченного романа
Догорает, и пепел уже не спасти.
И кто сказал, что под действием дурмана
Рукописи не горят? Ты ошибся, прости.
Ай да, солнца дитя, что ж не тешишься в лучиках мамы?
Очищай провода с разговорами в разных странах!
Захвати сердце миловидной дамы,
Да сожги его, пусть увидят на телеэкранах,
Как горят молодые, дешёвые души.
Поднимите кверху пустые головы!
Некомфортно тебе в объятиях стужи?
Холодно, но мы, чай, не сломлены.
А объятья огня, с каждым днём, тебя просят сильней.
Нет им мочи терпеть, нет им дела страстней.
Только в истину веришь, а реальность грустней,
Проще лёжа лежать, чем тушить тела служилых парней.
И война, и мир, и песнь моря –
Поглощённые ныне в огонь.
Ты живи, но не падая. Стоя.
И не трогай его, выйди вон.