Равнодушие, ненависть — всё смешалось
в калейдоскопе узоров жизни.
Была любовь, а осталась жалость:
к себе и немного к своей отчизне.
Выхожу из подъезда. Весна, как будто.
Сережки гусеницами на шляпу
падают (слезы, случалось, утром
будили вот так же солеными каплями).
Солнечный ветер мне сносит крышу,
в переулках любуюсь кусками неба,
радуюсь, если машин не слышно,
на ладонях не льдинки, а крошки хлеба.
Перепетая песня звучит, как рулада,
достойная лучшего соловья.
И большего, вроде, уже не надо.
Возвращаюсь, обратно, в привычное я.
Только кто-то внутри утверждает: «Нет,
не войти тебе больше в сухую воду».
Постепенно уходит вечерний свет,
заменяя тоску свободой.