А наш папа курил папиросы "Казбек".
Это было в какой-то немыслимый век,
Когда всадником в небо взмывала душа,
Когда мама была дивно как хороша.
И отец - мускулистый, красивый ,как бог,
Испытавший всю горечь военных дорог,
Нас смешил и по дому ходил на руках,
И румянилось солнце в Кавказских горах.
А медали его старший брат мой носил,
И рвалось естество неизбывностью сил.
Этот всадник летел сквозь негромкую жизнь,
И копыта стучали :"Ты только держись."
Фиолетовый след на руке от чернил
И бивачный походный загадочный мир:
Украина, Германия, Белая Русь,
Только вот - не Кавказ, только вот - не Эльбрус.
Время галстуков красных на алой крови,
Время злобы напрасной и вечной любви.
Мы ведь жили "навек", мы ведь жили "сейчас"
И не слышали фальши за громкостью фраз.
И придёт понимание жизни - потом,
А пока был любовью напитанный дом,
Где готовила мама нам скромный обед,
Где,казалось, не будет ни горя, ни бед.
Но скакал и скакал тот абрек над землёй,
В измеренье иное вонзаясь стрелой.
Время так не по- детски рубило с плеча:
Над великой страной - вновь топор палача.
Когда власть совершала крутой передел,
Этот всадник с коробки летел и летел.
И казалось огонь наших бравых отцов
Выжжет подлость и низость в мозгах подлецов.
Но подлец - он бессмертен во все времена,
И от боли опять задыхалась страна.
И свалился абрек в эту пропасть без дна,
И плывёт над землёю иная весна.
Мчится век - крутолоб , непреклонен и слеп
А наш папа курил папиросы "Казбек"