Вот вопрос к Морфею довольно-таки интересный.
А может быть к Зевсу? Ведь он отец небесный,
Должен знать много и на все отвечать.
Но и как его сын, он - продолжает молчать...
А что? Быть может все это глупость?
Быть может все это сплетни.
Быть может все это тупость.
Быть может все это бредни.
Лучше взять старину Фрейда,
Этого несчастного наркомана,
Когда являюсь в образе Блэйда,
Или например - хулигана.
Ведь даже он - великий ученый,
Не знал ответы, на свои же вопросы.
И в конце, уже совсем обреченный,
Пояснял, что папиросы есть папиросы.
Меня вот интересует другое.
Древнее, скажем так даже страшное,
Не лезу далеко, там плохое,
Я не такое уж существо и отважное,
Не смотря на иммунитет к свету,
Не смотря на силу, отвагу.
Я верю лишь своему бреду.
И верен лишь своему флагу.
Усмехнуться может ведь каждый,
На вопрос, об истинной вере.
Но то - что произойдет однажды,
Разорвет рамки о всяком пределе.
Разве не так? мурашки по коже,
Когда в холодном поту бежишь,
И понимаешь - проснуться не можешь,
В объятиях Никты ты плотно сидишь,
А они, им лишь бы играться,
Так чуть-чуть для забавы.
Так может хватит уже притворяться?
И скинешь уже Гипноса чары?
Легко ли оторваться от взора,
Когда так сладко манит Апата?
И так страстно рисуя узоры,
Тебя мило встречает Геката,
И уже все невзгоды иначе,
И смотришь на них спустя рукава.
Эринии твою душу прячут,
Продолжая смеяться с тебя.
А потом. Одиноко и холодно. Лед.
Где же. Где же те сновидения?
А это конец. Это исход.
Это причина твоего неведения.
Страх - он не изменен во веки веков.
Что пять тысяч лет назад, что сейчас.
И если мы не верим в чувства отцов,
Это не значит, что те не веруют в нас.
И каждый иногда просыпаясь в поту.
Может быть с ужасом, криком.
Осознает - всю свою наготу,
Перед тем ужасающим мигом.
А Фрейд, жалко его, несомненно, он гений.
Ученый великий. Великий и человек.
Но если подумать - Толкование сновидений,
Недаром издана в столь ранний век.
Все здесь - всего лишь - метаморфоза,
Как удобно понять, пожалуйста - понимай.
Кому-то такие слова как заноза,
Но у каждого есть свой ад и свой рай...
У каждого есть свой ад или рай.
Что тебе? Быстрей выбирай.
Билетов на вход осталось немного,
Какой теперь пойдешь ты дорогой?
Три пути. Странно. Очень даже.
Всегда казалось явно два - а не три.
Добро и зло, каждый это скажет,
А тут по другому, нет ну смотри.
Белое и черное, свет или тьма,
Благодеяние - грех, свобода - тюрьма,
Выход и вход, мокрое и сухое.
Ну а почему здесь вот такое?
Едва успев в последний вагон.
Мысли никак не могут оставить,
И смотря на опустевший перон
Такое было очень трудно представить.
Станция воспоминания. Помнишь ли ты,
Когда кровь застывала от встречи.
От своей первой, несчастной любви.
И как коротали вместе вы вечер.
Вдвоем, скрываясь от суеты...
И казалось тот миг будет вечен.
Ответь, помнишь ли ты?
Разочарование, больно по венам
Кровь словно лава течет,
И никогда бы никто не поверил,
Что именно так произойдет,
Именно эти кромешные стены,
Казалось тут тонкий расчет,
И в этот миг безумной измены,
Тихо. Тихо. Кто-то идет.
Гнев. Много слов и мало страданий,
А может совсем наоборот?
Догадки - как отсутствие знаний,
Когда неизвестно, что тебя ждет.
Танталовы муки сложены из преданий
Керы уже начинают отсчет
И вырываясь из безумных терзаний,
Первыми начинают свой ход...
Ревность. Много слов, много деяний.
Отражение в виде огромных зеркал,
Мегера и Ата ведут в зал испытаний,
Деймос и Фобос готовят бокал.
Выпей, пожалуйста, вино упований.
Волшебный напиток тебя уже ждал.
И в этот миг - миг их ликований.
Каждый из них тебя поддержал
Ненависть. Кровь к лицу внезапно прилипла,
Вино всходило - в сердце шумя.
И мило, навязчиво так говорило.
Да как ты мог! Да как ты могла!
И все, что нравилось, вдруг разозлило,
И очи затмила кромешная тьма .
Эриду это все восхитило.
Она улыбнулась и тихо ушла.
Действие. Все вдребезги чувства.
Разбив на осколки былую любовь.
Вместо который лишь буйство
Рокировочка произошла вновь.
Не понимая, зачем все искусство
И Арес приподнял чуть бровь.
Он здесь, чтобы не было грустно.
Ведь не война здесь принесла кровь
В зале зеркальном славный пир,
В зеркальном зале плоды пожимают,
Плоды их трудов и как мир
Станет таким как они представляют.
Обсуждая дальнейшие планы всех игр,
Где кого-то они представляют
Мишени люди - а это их тир
Вот только люди не понимают...
Мишени люди - а это их тир
Вот только люди не понимают...
И сказки заполняют наш мир
И за игрушек нас принимают...
Волшебные страсти - а как еще?
Вы скажете а что же с того?
Стоп. А теперь повернем путь назад
Каждый знает свой собственный ад.
Бред. На это говорил Зигмундт Фрейд
И убежал когда его страну поглотил третий Рейх
За что его уважать, обратитесь к началу
Лодка всегда бьет к чьему-то причалу
И если вы в курсе - а полюбому и так
Вы поймете - что я есть Ваш страх
Вы знаете - что мне известно
Я кто - да уже не так интересно
Трупы - после битвы наследия
Артемида как очищающая Медия.
Харон берет билеты назад.
Вот и закончилось путешествие в ад
И это все - что смог, полубог?
Кричал из толпы неведомый молк.
Он знал, что так повернется,
Как мойрыхоут - так и сойдется..
Он лишь взял свои корешки
Он в курсе кто пойдет за грешки..
И тот человек - кто его отрицал
Так сладостно очень страдал
И тот человек - кто убил в описнии
Полюбому понесет наказиние.
И вот мой черед.
Вот мой исхот.
Он берет билет
И кричит - наоборот
И резко все чары распустила луна
Понятно - что все лишь магия сна