Она капризницей слыла.
Такою умненькой и странной.
несовременной и туманной,
как флер фаты и зеркала.
Со щебетаньем на устах,
трагическим, как бесполезность,
на тонкозвучных каблучках
вошла в российскую словесность.
Сказала: "Мальчики, аврал!
Мне нужно спеть в высоком зале.
Ах, вы меня туда не звали?
А вот Господь взял и позвал..."
Простим ей змейку вдоль чела
и нрав донского атамана,
и что порой коньяк пила
из недр граненого стакана.
И что чернила жгла, как спирт,
бродя бумажным бездорожьем,
и что любой случайный флирт
казался ей знаменьем Божьим.
Блеск славы с пудрой пополам...
Финита, мальчики, простите.
Она ушла. Шерше ля фам.
Ищите женщину.
Ищите.