У сильного всегда бессильный виноват:
Тому в Истории мы тьму примеров слышим,
Но мы Историю всю перепишем;
И вот о том, как в песнях говорят.
Однажды лев зашел к ручью напиться
Он не был ладен сам с собою в этот день,
Развод со львицею своей он проживал,
Ругал себя за блеяние в ответ,
Ягненком называл себя, тупицей,
И надобно ж беде случиться,
Что около тех мест голодный рыскал Волк.
Ягненка видит он, льва не заметил,
И радостно на добычу стремится;
Но, делу дать хотя законный вид и толк,
Кричит: "Как смеешь ты, наглец, нечистым рылом
Здесь чистое мутить питье
Мое с песком и с илом?
За дерзость такову
Я голову с тебя сорву".
"Когда СВЕТлейший Волк позволит,
Осмелюсь я донесть, что ниже по ручью
От СВЕТЛости его шагов я на сто пью;
И гневаться напрасно он изволит:
Питья мутить ему никак я не могу".
Лишенный воли блеет лев.
"Поэтому я лгу!
Негодный! слыхана ль такая дерзость в СВЕТЕ!
Да помнится, что ты еще в запрошлом лете
Мне здесь же как-то нагрубил:
Я этого, приятель, не забыл!"
«Волк, шел в лес бы ты, по добру и по здорову…»
Льву гнев заполоняет глаз, и дыбом шерсть встает.
«Ягнёнок, Вы все мне зла хотите,
И если можете, то мне всегда вредите,
Но я с тобой за их разведаюсь грехи".
Волк весь в реакциях своих
не видит блеска глаз «ягненка»,
и гривы, прорастающей, и хвост..
"Ах, я чем виноват?" - "Молчи! устал я слушать,
Досуг мне разбирать вины твои, щенок!
Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать",
«СВЕТлейший волк,» макая волка в воду,
промолвил лев,
Раскрой макушку и утихомирь свой гнев,
Ты рассмешил меня, и потому сегодня буду добрым.
Мы, хищники, прямолинейны,
Витиеватость нам не по нутру,
Но слабого ягненка святость,
Беспомощность и полноту
оберегать нам нужно…
Волк изумлённо обтекал, и клял свою супругу,
Что поутру, сказала волку – мамонта добудь.