Йарра-оборвыш - легкая тень на крыше солнечного Лиграда, столицы Урма. Он - иноземец с кожей янтарно-рыжей, худ, синеок настолько, что глазу дурно. Тонкой косицей волос сплетен за ухом,
бьется о грудь при беге монетка счастья.
Йарра давно не верит обманкам слухов, но так случилось, что ныне он к ним причастен.
Город гудит встревоженным вражьим ульем, щерится злобно пиками стража дожа. Дож разозлен болванами, что заснули - вор утащил сапфир со святого ложа. Нет камня ярче во всем необъятном Урме, нет синевы пленительней и темнее. Дож негодует яростно и безумно, глаз на него никто поднимать не смеет - горе-охранники спят безголово, крепко, кровью залив неровный площадный камень. Для негодяя-вора готова клетка с толстыми неподъемными кандалами.
Солнце заходит пламенно и багрово, город пылает в буре его пожаров. Дож подцепил мучительную хворобу - и лишь сапфир излечит его от жара. В темных глубинах камня искрится море, чайки кричат и в выси кругами реют. Дож умирает - дожа терзает горе. "Слуги мои, найдите сапфир скорее!"
Стража несется в город, повсюду рыщет: либо найдет сокровище дожа, либо... Люди спешат укрыться в своих жилищах - нет дураков сегодня взойти на дыбу. Каждый пройдоха будет подвергнут пыткам, даже не кравший в жизни ни чашки риса.
Кто-то, смочивши глотку хмельным напитком, страже поведал, явно желая приза, про человека с чудным оттенком кожи, шедшего мимо весело и беспечно. Что-то синело - может быть, камень дожа...
Страже пришлись по вкусу такие речи.
...Йарра бежит по крышам в чужом квартале, от бесконечной гонки немеют ноги. "Вот бы сейчас водицы в простой пиале..." Но к чужакам глухи золотые боги.
Стража заходит слева, заходит справа, пиками тычет, в голое тело целясь, входит в безумный раж от звериной травли, громко бранится, лезет на крыши смело. Дело пустяк и фарт, повезло безмерно: дож обещал награду нашедшим вора - значит, они назавтра кутнут в таверне, благословив хранящего этот город.
Йарра лежит недвижно, почти бездыхан, ноги в глубоких ранах сочатся кровью, сердце стучит неровно и слишком тихо - с каждым толчком уходит его здоровье. Кто-то, склонясь, ему размыкает веки - слышится брань, вокруг удивленный говор. Йарру куда-то тащат, бросают в клетку, руки и ноги схватывают оковы...
Небо над ним теряет свои контрасты, тени густеют, льют на дома чернила, синим штрихуют рыжий, багряный, красный - город сгорел, руины его остыли.
Стража приводит Йарру в покои дожа - тот развалился немощно на подушках, больше на умирающего похожий в бликах огня, зажженного юным служкой. Грозный владыка Урма со свистом дышит, щеки и лоб лоснятся от капель пота.
Слуги выходят, тихие, словно мыши, выполнив незаметно свою работу.
Йарра стоит, цепями к земле влекомый, голову свесив, глядя под ноги хмуро - жалкий беглец, объявленный вне закона, тонкая изувеченная фигура. Двое громадных стражей застыли обок, пламя выводит руны по смуглой коже. Йарру хватают грубо за подбородок, взглядом заставив встретиться прямо с дожем.
Дож потрясен, сбит с толку и околдован: в синих глазах кандальника плещет море, будто сапфир украденный - рядом снова! Вмиг покидают дожа любые хвори.
Он подзывает жестом к себе визиря - тот, поклонясь, подходит, частя шагами. Жуткий приказ ложится на плечи гирей: "Вынь из глазниц его драгоценный камень!"
Долгая ночь уносит цвета и краски.
Ищут себе хозяев во тьме кошмары.
Горький финал у этой жестокой сказки: новый рассвет уже не увидит Йарра.
*******
Брат и сестра как пара монет похожи.
Райна моложе Йарры на две минуты.
Тот же янтарно-рыжий оттенок кожи,
Только глаза - зеленые изумруды.
Синий сапфир в ладонях - как око брата...
Долгие девять лет истекли в разлуке.
Райна не виновата.
Не-ви-но-ва-та!
Камень горит, огнем прожигает руки.
A.D. 24.02-23.04.2016