До приезда "скорой" не дожил бы, может.
И от боли прощался уже с этим светом,
когда слизывала, на груди моей лёжа,
ты со щёк эти капли испарины смертной.
И была суета у моей постели,
пока фельдшера заспанного не дождались.
И когда отнимали тебя от моего тела -
ты кричала, царапалась и кусалась...
Язычком закативши хворь за черту века -
тем спасла... Но теперь-таки разумом вещим
понимаю: в свой час родись человеком,
ты была бы прекраснейшей из всех женщин,
о, моя златоокая кошка...
Ты любила нюхать цветы. Не в своё дело
не совалась, обожала доброе слово -
молча с тобой мы беседу вести умели,
где каждый ответ растворён любовью.
Дней, проводимых у ног моих, не замечала
(жертвенность - самосожженье - это как данность).
И вот теперь слёзы мне служат очками,
обостряющими состраданье...
Ты умирала, а я рядом с тобою не был.
Лишь на порог - что же никто не встречает?
Звал тебя. Но... ты пробежала на небо,
белыми лапками перебирая...
О, моя златоокая кошка...
5.08.2001