Хотел бы душу я в любви воспламенить,
Хотел бы высечь в ней огромную искру,
Но холодна она, здесь некого винить,
Она давно уже живёт в своем миру,
Она давно уже как червь погребена,
Не нужен ей свободы новой крест,
И в том, увы, здесь не моя вина,
А древний и сорокаградусный «самтрест».