"Иуда, предавший Иисуса, увидев, что Он осужден, и, раскаявшись, возвратил тридцать сребренников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную. И, бросив сребренники в храме, он вышел" (Матф.27:3-5).
Наш Бог пришёл в наш грешный мир
Совсем не грешниками править!
Не в царстве Тьмы Свой Трон поставить,
А нас забрать из царства Тьмы!
И было лишь ЕМУ возможно
За грех наш тяжкий заплатить.
ОН был Пасхальным Агнцем Божьим,
ОН был убит, чтоб всем нам жить!
Чтоб всем нам вновь вернуться к Богу!
И с Богом быть! И Бога знать!
… Когда Иуда понемногу
Стал всё яснее понимать,
Что не затем пришёл Учитель,
Чтоб над землей главенство взять,
Его всё чаще бес-мучитель -
Дух сатанинский - стал терзать:
«Своей правдивостью Иисус
Всех власть имущих ввёл в искус!
Синедриону костью в горле
Он встал. Ведь, Равви твой - не трус!
Он разозлил имущих власть!
Им смерть Его была бы всласть!
А вслед за Ним, ей-ей, гляди,
Пощады уж никто не жди!
Пророк, нет спору, твой Учитель!!!" -
Шептал Иуде бес-мучитель. -
"Но нужно ль в жертвенность играть
И за пророка умирать?!
Да! За Царя есть смысл рискнуть,
И погеройствовать чуть-чуть!
Но за пророка???! Право, - глупо!
Ведь есть иной, Иуда, путь!
Направь стопы к законной власти.
Отбрось вину. Спеши за счастьем!
Предашь Иисуса и — ура!
Ты чист, - и власть к тебе добра!
А если впрямь Мессия Он,
То будет Богом Он спасён!
А нет, - выходит, Он обманщик
И зря тобой превознесён!»
Иуда, - страхом и виной
Почти напополам разорван, -
Бредёт к священству, чтоб позорно
Обречь Невинность на убой!
И деньги шалые берет,
Чтоб смысл и вес придать проступку.
А сердце плачет нудно-тупо,
Что он Невинность предаёт!
Но верит он: синедрион
Авторитетно разберётся.
Вины в Иисусе не найдётся.
Иль, - будет Богом Он спасён!
В душевном хаосе Иуда,
Грешит безбожно, веря в чудо!
Как помешавшись, предаёт!
И мзду ненужную берёт...
Когда же, позже, узнаёт:
Распнут Учителя под праздник! -
Он потрясён, как будто казни
Он не предвидел наперёд!
И, вспоминая слово"друг"
Из уст Иисуса в Гефсимани,
Он, в раскаЯньи, как в тумане,
Веревку вешает на сук.
«Святой на древе был повешен!
Я преступил закона твердь...
Повинен смерти тот, кто грешен.
За око — око. Смерть за смерть!»