Давно просил Булгакова прислать стих, ответ был один - не готов.
После 16-й российской битвы экстрасенсов, где разгадывалась посмертная маска Булгакова, прозвучало: теперь готов.
***
Я знал, что дни моих страданий сочтены,
Что выброшен за борт несчастною судьбою,
Ума творения народу не нужны,
Мой прах укроется могильною землёю.
И вот явился мне однажды вещий сон,
Что будто с Сатаной по Невскому гуляю,
Мне жизнь прекрасную описывает он,
Придёт которая, как только пожелаю.
-За это душу скорбную ты должен мне отдать,
К кончине жизнь твоя идёт неумолимо,
Её на славу можешь вожделенно разменять,
Чтобы бесславно не промчалась она мимо.
Недолго грезил я в обьятиях Морфея,
За славу душу грешную отважившись отдать,
Контракт заключен с Сатаною не жалея,
Я славу горькую поринул добывать.
А далее толпой пришли ко мне виденья,
Которые в романе я успешно воплотил,
Расчистил путь он к славе без сомненья,
Но люд завистливый меня так подло затравил.
За связи с тёмными пришла, увы, расплата,
Контракт закончен, и закончен бал,
Уверовав себя безвинно виноватым,
Обиженной душой пред судьями предстал.
-Прославил ты в их радость силы зла,
Но будет тебе в будущем наука,
Отринь свой образ отпущения козла,
Да будет тебе ад совсем не скука.
Был создан уголок в аду моей персоне,
На рельсы Аннушка там масло пролила,
Толпа зевак-чертей собралась на перроне,
Нетерпеливо поезда прибытия ждала.
Отпел уже гудком товарный мою душу,
Застыли ужасом прощальные слова,
Меня пинком толкнули в масляную лужу,
Скатилась с плеч моих по шпалам голова.
Её на палку черти, воя, насадили,
Перед толпой, кривляясь, радостно несли,
Глаза ручьём от боли слёзы лили,
А вопли вклочья уши разнесли.
Затем в футбол пошли играть моею головою,
Голкипер - тело безголовое моё,
Пенальти черти пробивали чередою,
Влетала голова, мне не поймать её.
Набили шишек много бедной голове,
Пока она мне в руки вдруг не угодила,
Катясь уныло по истоптанной траве,
На шею насадил её что было силы.
Вознёсся мигом я в чистилище тотчас,
Мучения свои теперь вовеки не забуду,
Я разум светлый славить буду всякий раз,
Когда на землю грешную я радостно прибуду.
Тот, кто роман сыграть захочет не очистясь,
Не удосуживши сценарий окропить святой водой,
Тот отдан будет всем чертям на милость,
И будет поражён несчастною судьбой.