Я прохожу лишь по кромке, оберегаясь словами,
Этой пучины огромной не успокоится пламя.
Не устоят даже жезлы самых высоких конфессий,
Втиснутых в остов железный праздных и глупых процессий.
Вправе одно только небо биться в сердцах неуёмных.
Пусть расползётся со снегом время старателей тёмных.
Всполохом листьев зелёных вновь возвращается небо,
С чистой улыбкой влюблённых мир наполняется негой.
Не подменить, не подделать выси ступенек весенних.
Свет открывается смелым на воздыханьях последних.