Грациозный день на пилоне –
демонстратор изгибов разных
в модном яви крутой салоне.
Обе зорьки в румянцах красных,
Рты разинув, глядят («О, боже!»)
на феерию шика-блеска.
А денёк лезет вон из кожи,
чтобы действо цвело бурлеска
мироздания не в театре –
на высокой любви подмостках!
… Ночь наносит в двор неба, атрий,
звёзд в подоле, зажатом в горстках:
будет в нём и стыдливость Марса,
с грустью смешанная Венеры, –
в тёмном деле ночного фарса
страстность есть пылкой хабанеры,
строгость линий орбиты вальса.
Там луна в рог трубить устанет
(«ча-ча-ча», «самба мамбо», «сальса»…).
Вот, и вывод: денька застанет
в странном виде закат-детина –
солнце в щель горизонта бросит.
Небо тьма скроет будто тина,
мрак луну поиграть упросит…