В глуши лесной, покрытой мраком,
Среди чащеб и диких скал,
Где звери спрятались от страха,
Ужасный леший проживал.
Вся жизнь его- пугать людей
И в чащу леса заводить.
Бродить по тропам там зверей
И на луну от злости выть.
Всегда исправно исполнял
Заветы деда-водяного.
Пути другого не искал
И сделал в жизни много злого.
Бродил в бескрайности полей,
Обширен круг его занятий.
Язык он птиц знал и зверей,
Чурались все его об'ятий.
Однажды, позднею луной,
Когда весь лес уж засыпает,
Брел леший с посохом домой.
Никто его пути не знает.
И вдруг в лесу, в ночной тиши
Замолкла перепелка.
И леший рядом услыхал
Чуть слышный плач ребёнка.
Под куст, согнувшись, поглядел,
Поднявши ветку ели.
Дитя в пеленке он узрел,
И сердце обомлело.
Он осторожно, неспеша,
Лохматой лапой тронул.
Поднял с земли он малыша,
Забыв о злости вольной.
Ребёнок тут-же замолчал.
Гугукнул, улыбнулся.
Он в лешем дедушку признал,
Руками потянулся.
Схватил за бороду его,
Глазенками сверкая.
Ведь нет роднее ничего,
Чем кровушка родная.
Что ж леший?
Держит дальше путь,
К груди прижав ребёнка.
Ему теперь не отдохнуть,-
Ох, вертится девченка.
Наш леший вовсе уж не плох,
Ведь сердцу не прикажешь.
Когда-то был он одинок,-
Судьбою жизни свяжешь.
Пусть стар, угрюм и грязен он,
И лик его ужасен.
Дитя чужое подобрал
И стал душой прекрасен.