Пустота мучительно съедала меня изнутри.
И не было ни печали, ни радости- ничего.
Ничего, что делает людей людьми.
Я изощренно убивал себя самого:
Разрешал окружающим с собою играть:
Любить, ненавидеть. Взаимно и не взаимно.
Позволял другим себя предавать.
Строил гримасы, показывал пантомимы,
Прячась за маской того, кем не был сам.
Ломал себя, перестраивал и кроил.
Сначала казалось- спектакль мой ждет провал,
Но так всех уверенно ложью своей кормил,
Что, кажется, начал верить в нее в душе.
Она неотъемлемой частью стала меня-
Жизненным штампом, главным моим клише,
Без которого уже не мог прожить ни дня.
И я заперся от других. От людей сбежал.
Спектакль мой стал грандиозною кинолентой,
А жизнь- отражением кривых зеркал,
В котором не было места для сантиментов.
Так жил много лет, но в один судьбоносный день
Я отчетливо понял: больше так не могу.
Все это время жила лишь моя тень.
Я осознал, что сам от себя бегу.
Тогда я увидел по-новому этот мир
И отпустил себя, сделав глубокий вдох.
Вызволил чувства все, что годами хранил,
Все, что меня по ночам заставали врасплох.
Сбросив старые кожи, шагнул вперед.
Навстречу солнцу, жизни и новым мечтам.
Истинно просто: лишь тот, кто отдаст- приобретет,
И тот будет счастлив, кто хочет этого сам.
(Апрель 2016)