В шерсть вплетается холод оконных ставней,
Там, за ними, - застывшее время суток.
Сколько ярких событий в листах оставил,
И читал их дешевым доступным сукам.
Сокровенное - спрятано под замками.
Весь свой розовый мир я оставил в плевах.
Сердце - плачет. Сердечко - пластмассу плавит
Жажда дьявола в черный исправить белый.
Светом лунным, в союзе с настольной лампой
На холсте моей сущности, отголоски,
Что в желе моих мыслей тусуют карты,
Исправляют беспомощный взгляд на броский.
Для погибших во мне - маловато места:
Шкаф советских времен на купе сменяю...
Нет любви. Нет доверия. Секс - и в бездну,
В бездну казни за страсть. Что ж - пущай стреляют.
Окружающий социум человечность
Утерял еще до рождества Христова.
Правит алчность, разврат, формы тел и грешность,
Счет обсосанных шлюх, вся их сумма - в стонах.
Я Пикассо. Кубизм им - трехмерный член:
Мне картины писать - то ли здесь, то в ль в ложе.
Все мы сгинем в итоге в горячий плен
Где иметь будет каждого святый Боже.
Мне не страшно сгорать. Мне страшнее - тлеть.
Лучше быть одиночкой средь звездой пыли.
Я наученный жизнью от боли - петь
Кровью ссать на листы. Кровью хаос - вылить.
Ты прости меня, Батюшка. Не со зла ведь
Этот яд юный разум сжимает в кровь...
Сердце больше не ждет. Сердце в ранах - знает:
Дьявол создал предательство и любовь.