Памяти отца.
Автор стихотворения и поэмы Александр Дмитриевич Лемешко (1923-2005)
Дважды ветераны.
С войны вернулись ветераны,
Осколки им "дают понять",
Не все ещё зажили раны,
Но всё ж не стоит унывать.
В боях, не думалось о смерти,
Не ради славы воевать
Шли в бой они тогда, поверьте,
Своей Отчизне - долг отдать.
Страна отважными гордится -
За смелость подвигов в бою.
За ветеранов не боится,
Войной проверенных в строю.
К себе не любят состраданий,
И можно было их понять,
Любые трудности заданий
Они готовы выполнять.
И вновь: за качество, за планы
Идут в борьбе они всегда,
Уже как дважды ветераны, -
Войны и мирного труда.
И тех, которые работу
Уже не в силах продолжать
Мы окружить должны заботой,
Как ветеранов - уважать.
-------------------------------
Снился Ване чудный сон.
Поэма.
Часть первая.
Суд.
Снился Ване чудный сон, на том свете будто б он.
Находился же в раю, возле ада, на краю.
Встретил там Иван вождей, живших ранее людей,
Встретил Сталина "родного", Тельмана и Димитрова.
С ними Рузвельта, Де Голя, даже Черчилля, на "воле".
Видел Ваня и других, очень много было их.
Он и сам того не знал, как в небесный рай попал.
Был изрядно удивлён и растерян, и смущён.
Поначалу усомнился: неужели сон приснился?
Но сомненья у Ивана исчезали как-то странно.
И зачем опять ему снился сон, как наяву.
Видел: судьи заседали, обсуждали и решали.
Лишь потом узнал о том, что решили за столом.
А решали: как им быть? Как фашистов им судить?
Как устроить пересуд, недалёко прямо тут?
Кто держать будет при встрече обвинительные речи?
По какому приговору уничтожить эту свору?
Где и как казнить бандитов будут, Гитлера со свитой?
...Чтоб фашистов взять из ада, когда это будет надо,
При себе иметь чертей, волю выполнить вождей.
Им нужна была и связь с адом, Бога не боясь...
Обсуждался ряд вопросов, обходились без допросов.
Обвиняемых вина всем давно была ясна.
За победу над фашизмом Сталин - лидером был признан.
И его, словно святого, уважали так же, снова.
Председателем избрали. Димитрову слово дали.
Вспомнил тот былые страсти, как пришли фашисты к власти.
Всё о Лейпцигском процессе доложил подробно прессе.
Всю вину он доказал, обращаясь прямо в зал.
Слово взял товарищ Тельман. Говорил он тоже дельно.
И был высказаться рад, испытав фашистский ад.
Обвиняя всех фашистов, рассказал о коммунистах.
О борьбе, концлагерях, душегубах и печах.
И о том, как их пытали, убивали и сжигали.
О фашистском геноциде рассказал он всё. как видел.
Он рассказал не зря, чтобы знали всё друзья.
Тельман очень уж был зол, за войну, за произвол...
Обвинили всех фашистов, "распекали", но не слишком.
Выразили свою боль Рузвельд, Черчиль и Де Голь.
С обвинением вышел Сталин, аплодировать все стали.
Он их так по-нарознёс... Судь слушали до слёз.
Им такого задал "перцу", даже легче стало сердцу.
Когда высказался он, всем поганым "дал разгон".
Всё подробно изложил, о потерях доложил.
Сообщил о том как смог сокрушить фашистский блок.
Рассказал, как били гадов под Москвой и Сталинградом.
Как под Курскою дугой нанесли удар другой.
Как их били по дорогам на пути в Берлин-берлогу.
И добили до конца у Рейхстагова крыльца.
Расписались на Рейхстаге и отправилися к Праге.
Как весь мир спасали мы от коричневой чумы
И,закончив разговор, Сталин вынес приговор.
Попросил, чтоб поскорей привели ему чертей,
Приготовить к исполнению приговор без промедления.
Все приказы выполняя, черти - слуги были рая,
С удовольствием в раю службу все несли свою.
Тут из адовых ворот повели фашистский сброд,
Из кромешного из ада выводили черти гадов.
Выводили Риббинтропа, шёл губами только шлёпал,
Выводили Бормана, для ответа полного.
Вслед за ними толстый Геринг протащился еле-еле,
Гимлер, Гебельс чуть живые шли из ада, как хмельные.
Муссолини и Петена провели попеременно.
Вскоре черти остальных протащили, как чудных.
А затем был дан приказ: Сжечь в кострах их в этот раз,
У сожженных на кострах уничтожить даже прах.
Был исполнен приговор. Догорал уже костёр...
Вдруг из адовых дверей ворвалась толпа чертей.
Шум и гам стоял вокруг, суетился чёртов круг,
В суматохе так визжали, чёрту ногу поломали.
Слышен был и визг и вой, за толпой пошёл конвой.
Наконец они со свистом главного вели фашиста.
Гитлер был среди чертей, словно бешеный кощей.
Бесноватый не поверил, что его ведут как зверя.
Не догадывался плут, что ведут на пересуд.
Приговор ему отдельный дали, сразу не смертельный.
Чтоб не только умирал, но и муки испытал.
Говорилось в приговоре: Гитлера казнить в позоре
И спустив с него штаны, за все ужасы войны,
Как "фашисту -филантропу" насмолить за всю Европу
Той кипящею смолой, что смолит в аду порой.
Посадить затем на кол с занесеньем в протокол.
За народные страданья дать такое наказанье
Чтоб фашистов всех мастей удержать подлостей.
Чтоб они об этом знали, впредь войну не затевали.
Все любители войны в мире знать о том должны.
Что их ждёт в конце-концов, кровожадных "мудрецов"
И когда было с трудом всё покончено с судом,
С исполненьем приговора, и окончилися споры,
Именитые вожди собрались уже уйти.
Ваня тоже в пут собрался, да немного задержался.
И тогда услышал Ваня спор вождей и пререканья.
Кто то Сталину надумал про дела Мао-Дзэ-Дуна
Сообщить, что тот успел заболеть от подлых дел.
Вождь от горечи измен стал белее белых стен.
Он присел и занемог, разговаривать не смог.
Насер, видимо, как друг сообщил измену вдруг.
Средь друзей раздался шепот, недовольство, даже ропот.
Кто-то Насеру сказал. чтоб словам он меру знал.
И напомнил про Садата, про своёго ренегата.
И измену потому не простит никто ему.
А со временем Садат попадёт конечно в ад...
Сталин выслушал и встал, тихо спорившим сказал:
- Прекратите этот спор и ненужный разговор,
Каждый за себя в ответе там и здесь на белом свете-.
И хотя, все волновались, но ему повиновались.
Часть вторая.
Разговор Вани со Сталиным.
Вдруг услышал Ваня окрик: - Подойди сюда, мой отрок!-
Ваня даже встрепенулся и чудь было не проснулся...
Голос был знаком ему по акценту своему.
Это Сталина слова. Закружилась голова.
Ваню Сталин подозвал. Ваня наш переживал.
- Ты пришелец с того света. Знаю, Ваня, я об этом.
Подойди ко мне , не трусь, расскажи про нашу Русь.
Расскажи, во-первых мне всё о мире и войне.
Быть войне или не быть? Сможешь ты мне объяснить? -
Ваня даже удивился, от вопроса он смутился.
И подумал: почему обратился Сам к нему
с важным жизненным вопросом, рассказать об этом просит.
Не кого-нибудь другого - Ваню нашего "простого".
Сталин знал его когда-то, как бывалого солдата.
Знал, как мудрого Ивана, побеждавшего тиранов.
Ваня сказы тоже знал. Чуть подумав, отвечал.
- Уверяю Вас вполне, не бывать большой войне
Силы мира так сильны, не допустят до войны.
Мы Стокгольмские воззванья подписали, - сказал Ваня,-
Пусть же будут всё сильней силы мира на Земле.
Все мы боремся за мир. Мир для нас теперь - кумир.
- Хорошо. - сказал он Ване. Ваню пот пробил, как в бане.
Сталин вновь его спросил: - Как живётся на Руси? -
Постоял Иван немного, преступил с ноги на ногу
И вздохнул... С чего начать? Трудно было отвечать.
Да боялся разговора: Вдруг не хватит кругозора.
Зная Сталина манеру: мог он строгим быть не в меру
И упрятать мог любого за неправильное слово
По статье "полста-восьмой". Ваня стал тут сам не свой.
И подумалось ему: не попасть бы хоть в тюрьму...
Но Ванюша не сробел и ответ держать сумел.
Он сказал: - Живём не плохо, не несём больших налогов,
Нету кризисов у нас, славен наш рабочий класс.
Все мы трудимся на славу, на себя, свою Державу.
С конституцией знакомы. Нам советские законы
Дали полные права - каждый сам себе глава.
И обязанностей много выполнять должны мы строго.
Только в том наша беда - выполняем не всегда.
Не изжиты недостатки... - говорить было не сладко. -
На работе и в быту. Он сказал на прямоту:
- Это: пьянство, хулиганство, невоспитанность и хамство,
Бюрократство, кумовство, тунеядство, воровство...-
Говорил он без прикрас: - Недостатки есть у нас. -
Ваня Сталину, тем паче, рассказать не мог иначе.
Он болел за свой народ. Всё сказал, как патриот.
Сталин тут его прервал и Иванушке сказал:
- Знаю, долго вам придётся с недостатками бороться,
Но запомни ты, Иван, это Ленина слова:
" Коммунизм - он неизбежен" недостатки будут реже,
Но и сами не пройдут, нужен здесь упорный труд. -
Ваня так ответил снова: - Коммунизм - наша основа.
В развитой социализм мы вступили. Коммунизм
Мы не будем ожидать, будем строить, побеждать.
Верим ленинским словам, коммунизм - он дорог нам.
Строить нам придётся много. В коммунизм наша дорога.
И для нас она одна, как бы не была трудна.
Сталин очень был доволен за ответ ему на воле.
Ваню он благословил и в дорогу проводил.
А когда Иван проснулся, - вспомнил сон и улыбнулся.
Всё, что снилось в долгом сне, рассказал, поведал мне.
Всё, что Ваня рассказал, я волнуясь, написал.
КОНЕЦ.
.