«Ты видел когда нибудь тени от слез, Заводная Птица? Они не такие, как обычные тени. Ничего похожего. Они приходят из какого-то другого, далекого мира в наши сердца. Или нет. Мне пришло в голову: может, слезы, которые проливает моя тень, настоящие, а те, что из моих глаз льются, – просто тени? Думаю, ты ничего не понял, Заводная Птица. Что может случиться, когда глухой ночью семнадцатилетняя девчонка нагишом ревет под луной? Да ничего.»
Харуки Мураками. Хроники Заводной Птицы.
Только-только начиналось лето,
Каждый день в саду кричала птица,
Нам тогда казалось, криком этим
Мир наш будет вечно заводиться.
Но ничто не вечно под луною:
Ты ушла, не объяснив причины,
Кот ушел потом вслед за тобою,
А у птицы лопнула пружина.
На дорожке сада, глядя в небо,
Стоя рядом с каменною птицей,
Нахожу я мир, где раньше не был,
Отражаясь в каменных глазницах.
В мире том, где птица замолчала,
Шамкал пересохшим ртом колодец,
В нем, заброшенном, брала начало
Песня еле слышных колоколец.
Там, на дне колодца, было сухо,
Где-то надо мной шумело лето,
В голове моей была разруха,
В сердце - холод и ни капли света.
В животе колодезного мрака,
Разбирая жизнь на составные,
Я хотел понять любви двоякость,
Я хотел понять разлук причины.
Распадаясь на частицы пыли,
Я терял физическую форму,
Я был всем и был ничем, и плыли
Буквы, строчки, цифры странных формул.
А над головой в просвете круга
Солнце с месяцем водили хороводы,
Вдруг Россини зазвучала фуга,
Из земли сочиться стали воды.
Вздрогнул я в воде почти по горло
И услышал оживший колодец:
Крылья надо мною распростерла
Песня еле слышных колоколец.
Думал, выбираясь из темницы
И закончив пересмотр жизни -
Это я был заводною птицей,
Это я любви пел песни тризны.