Раздулся, как борец сумо,
и закружился в танце глупом.
Но занята пшеном голубка,
очарование само!
Он тоже вечно хочет есть,
но всё же не пшеном единым
живут пернатые мужчины...
И шепчет женщина: "Не здесь".
* * *
Вчера появились зелёные точки,
сегодня – уже запятые,
а завтра все будут в зелёных цветочках
рябины и клёны простые.
Мы так не умеем – в три дня возрождаться,
апрельское солнце почуяв.
Нам надо вливаний, нам надо дотаций...
А мне, сверх того – поцелуев.
* * *
Сентябрь кончается.
Льёт солнце полусонно
последнее некрепкое вино.
Грачи ещё копаются в газонах,
но чемоданы собраны давно.
Тускнеет мир – наверное, старею.
С балкона возвратясь в домашний мрак,
не к женщине тянусь, а к батарее:
не топят черти, так их и растак...
Осенняя хандра меня съедает,
и липовое золото в окне
не радует, на мысли распадаясь:
зачем, за что, куда деваться мне?
Накроет завтра холодом с Таймыра, –
подскажет вдруг несмазанный артрит.
Грачи рванут на южные квартиры,
а я останусь...
Кашлять и курить.