На мой взгляд, подлинное творчество это такая же тайна, как само существование человеческого сознания. Можно, конечно, атаковать эту тайну, но к счастью, нельзя разгадать. Надеюсь, этот тезис доказывать не придется.
Что важно. Всегда есть читатель. Это читатель существо абстрактное, а не конкретное. Воплощается он в реального читателя по разному.
Это может быть друг или покупатель книги, а может быть и сам автор несколько лет спустя. Это ведь уже будет совсем другой человек. В постмодернисткой поэзии из этого мистического взаимодействия делается целый художественный пласт.
Конечно, было бы здорово сделать литературоведение точной наукой. Но боюсь, не получится. Хотя это не значит, что не стоит пытаться. Только, я уверен, что начинать надо не с атомарного уровня, а с понимания художественного и образного мышления, как такового.
Процесс творчества не сводится к подбору слов в рифмованные строки. Начиная с того, что автор, начиная создавать нечто, уже видит его будущие черты, хотя и приблизительно. То есть это нечто уже возникло. Разум поэта влияет на то, что он делает значительно сильнее, чем подсознание. Другое дело, что сам этот разум, не механизм, работающий по заданной программе, а некая сумма разнонаправленных векторов. Но тут мы уже рискуем перейти в область от литературоведения весьма далекую.
Более того, я думаю, что критика не в меньшей степени подвержена всем этим особенностям, чем само творчество. То есть любое критическое высказывание тоже является литературным текстом. Но это не означает, что говорить вообще не о чем, и понять ничего не возможно.