То ли в пропасть провалился, то ли просто потерял,
Пацаненка, что укрывшись под подушкою мечтал.
Нет заката, нет рассвета, беспросветный серый тлен.
Хочешь плачь, а хочешь пробуй прочность посиневших вен.
Хочешь пей, никто не станет проповедовать мораль,
Уже взрослый. Уже можно. Никому тебя не жаль.
Ты сидишь и смотришь в небо, веру растворив в слезах…
Может сами очертили своей жизни скорый крах?