Мне, мама, больше нельзя влюбляться, их слишком много.
Они живут в моей голове, как в своей берлоге.
И в сердце все норовят забраться и точат колья.
Они мне вновь не дают озлобиться, но тревога
Все выжигает внутри, и я становлюсь острогом
Самой себе. И там, под ребрами, колит больно.
Они приходят ко мне во снах и сидят смиренно,
Все те, забытые, и погрязшие в лучших жизнях,
В тех жизнях, где обо мне никто никогда не вспомнит.
И я рассматриваю их лица и лишь вселенной
Хватить мне может, чтобы со всем смириться,
И не пытаться искать живое в глазах истомно.
И я, давно уже отпустившая, но пустая,
В клубок свернувшись, пытаюсь уткнуться в руку,
И вновь забыться, истину отпустив.
И время терпит, вечности уступая,
И столь ничтожной кажется мне разлука…
Вот только утро всегда стучится, не пощадив.