Уж над землёю солнце стынет,
Садясь за дальние холмы.
Бредёт Макарий по пустыне
И в тишине поёт псалмы.
Жизнь коротка, как хвост овечий,
Хошь ты одетый, хошь нагой...
Вдруг видит – череп человечий
Мелькнул, как вечность, под ногой.
Над миром звуки умолкали,
С долин тянуло чабрецом...
«Кто ты такой?» – спросил Макарий.
«Я был языческим жрецом.
Мы поклонялися ваалу,
А с ним другим богам земли.
И скоро к полному развалу
Народ великий привели.
Но если молишься ты, отче,–
В геенском медленном огне,
Где даже день чернее ночи,
На миг легко бывает мне.
И разливается прохлада
По раскалённому жилью,
И, забывая муки ада,
Я умиленья слезы лью».
Кругом пустыня заносила
Песком следы могильных плит.
Святой подумал: «Что за сила
У человеческих молитв?»
У преподобного по коже
Прошёл волнения мороз:
«Почто нас грешных любишь, Боже,
Что паче Ангелов вознёс?!»
2004