Мы враз утратили дар речи
и всё поверить не могли, -
погоны алые на плечи,
как крылья ангелов легли.
Пусть по краям - кант золочёный,
но доставалось всем сполна -
курсантов новоиспечённых
гонял сверхсрочник-старшина.
Всегда в казарме спозаранку,
всегда "вставал не с той ноги",
учил наматывать портянки
и драить в глянец сапоги.
Он часто к службе наше рвенье
своим доверьем отмечал
и слал нас драить заведенья,
после отбоя по ночам.
Не разумеющим на смотре
тянуть носок и грудь вперёд,
он присягал курсантской роте,
что через пятки ум вобьёт.
Вбивал "по полной", до макушки,
и гонор наш лечил, и грусть,
и хоть Устав совсем не Пушкин,
учили твёрдо - наизусть.
(Ташкентское ВОКУ, 1969 г.)