шум машин за окном заглушается звоном в ушах.
впереди ещё целая нота, которой не взять
ни осадой ни штурмом, и вовсе никак не назвать.
её можно лишь слушать — на цыпочках и не дыша.
она тянется к смерти отчётливей день ото дня.
в каждой трещинке мира поёт её хриплый бемоль.
так моя лебединая соль разрешается в боль.
полюби эту музыку, как не любила меня.