Этой зимой я буду больше мёрзнуть.
На шеи бирка, там какой-то номер.
Голые стены, плакаты потёртые,
Чай несладкий, в нём больше соли.
Этот снег не о чём не напомнит.
Я не стану глазеть на свет фонарей.
Меня тётя приветствует, на линии, в приёмной,
А у меня на холсте разлитая акварель.
Тут вино вприкуску с матами,
Ты ногами подбрасываешь мокрые листья.
Я ведь не чувствую. Засыпаю под аппаратами,
И я не стану, слышишь, не заругаюсь!
Ведь… сломались кисти.
Многие…из тех, кто вроде мои,
Падали, даже не вставая.
Нет, они не вступали в бои,
Они уходили, молча кивая.
Нет, мне не было обидно.
Я не пила…и даже не курила.
Но утром, каждый раз по-новому убита,
Как никогда мастерски шутила.
Мне не помогали даже книги,
Письма читала на одном вдохе.
Я была уже не в глубине, а на самом пике
И что же? Погибла в пороке.
Меня не лечили, решив, что врождённое.
Не было таблеток и микстур.
Я решила, что актриса прирождённая.
А меня в псих-дом для душевных дур.
Белый лист. Я буквы вывожу так чётко.
Зелёный чай без всяких «вредно».
Открытое окно и даже без решёток,
А если и пропасть, то навсегда, бесследно.
А пропадаю я не часто, честно.
Разве что на 12 часов в сутки.
Если вспомнишь, то спроси у местных,
Они точно знают все мои закоулки.
Я где-то там под небом, а может выше.
Узнай моих динозавров местожительство.
Мои аттракционы проходят на крыше,
Если нравится, то приходи, сожительствуй.
Не испугайся сильно моих криков.
Будут перья. Музыка на всю громкость.
Это всего лишь ворон зачирикал,
Проходит давних чувств киносъёмка.
Этой зимой не будет снега.
Да, я беседовала с синоптиками.
Они обещали тепло на пол века,
А ещё сломанные кости и копчики.
Этой зимой мороз твоих рук не тронет.
Ты просто утонешь…в самолюбии.
Это ведь проще? Никто никуда не гонит,
Привычно по пути с дорогим недолюбием.
Этой зимой будет счастье из пипеточки.
Удача в заднем, маленьком кармашке.
А я пройдусь по дому в юбке в клеточку
Всё та же девочка, с твоими бывшими замашками.