Посвящается "послевоенным" детям
В окно шестого этажа,
Большого сталинского дома,
Почти забыто, но знакомо,
Вкатилось эхо галдежа.
Кричал разносчик молока,
Стеклом бутылки громыхали,
И женщины к нему бежали,
Халаты запахнув слегка.
Вдруг, заклинанием восточным,
Звучал призыв – "тарья-я-бирим",
То был старьёвщик, и кричал он -
Житейское: - "старьё берём"!
Войну сограждане прожили...
И что до нитки не сносили,
Они старьёвщику несли,
В надежде на благие дни...
Но чем платил старьёвщик?
Чудом – в его тележке, вразнобой,
Гремели весело трещётки –
К ней детвора неслась гурьбой.
Переводилки, мяч с резинкой,
Свистки с водой у горловинки,
Да все! Возрадуйтесь, глаза!
Когда же это было, вспомни!
А-а-а, помню, ровно жизнь назад...