Простите мне неточности
в угоду
доступности и близости к земле.
Я дую завороженно на воду,
притронувшись к мерцающей золе.
Не слышимы слова, не доносимы
до ваших душ, доверенных ветрам,
для них они почти невыносимы,
как скрежет бревен в лапах пилорам.
И все-таки, сквозь шум и одичалость,
поодаль от успехов и хором,
я говорил, где место оставалось,
в просветах между криками ворон.