Отцу исполнилось за двадцать.
В бою контуженный, он был.
Приказ гласил:в плен не сдаваться!
Но ведь в беспамятстве он плыл.
И в первый день кричали немцы,
- Евреи есть? Ты коммунист?
Смотрел так строго чужеземец,
Холёный был и мускулист.
Сжимались плечи поневоле,
Боялся им в глаза смотреть.
Приказ такой на частоколе,
Висел, что вмиг остолбенеть!
А в ночи тяжкие, сырые,
Дом снился... хлеб чуть золотой.
Чувашский край, орлы степные
И голос мамы дорогой.
Мечтал он встретиться с семьёю
И выжить не сойти с ума.
Во сне всё шёл глухой тропою
Вела сокрытая судьба.
Так, в годы плена насмотрелся;
На голод, боль, тоску утрат.
Уклад, что вслед войне имелся
Казался раем во сто крат.
(Посвящаю своему отцу - Ибряеву Роману Николаевичу.)