Рвало ее и вывертывало
Стогами да полными ведрами,
Стадами, голодными толпами
Да кладами на крови;
Огнилками да колодами,
В болотах могилами топкими
Глотала она, и выплевывала,
И год отпускала за три.
И кланялись ей буйны головы,
Да падали в проруби-омуты,
Да жалили белые оводы,
Да лязгали топоры;
И всех она гладила поровну,
И всем раздавала по колобу,
Засохшему да холодному,
Распятой своей страны.