Диагноз поставлен. Решен. Подкреплен печатью.
Он даже не вздрогнул, он чувствовал, что умрет.
Узнать все заранее - тоже неплохо отчасти.
Осталось совсем немного, от силы год.
Родня и друзья все снуют и хлопочут рядом,
Готовы заботиться, жертвовать, плакать навзрыд.
Он сжался в комок под напором сочувственных взглядов,
Как будто в гробу оказался до срока закрыт.
И он просто сбежал от тех, кто любил беззаветно,
От скорби и жалости их, куда ноги вели,
Потерянный и обреченный, но просто поверьте,
Что это его я встречала у Белой скалы.
Он шел через степь, дочерна загоревший на солнце,
Босой, налегке, напевая нехитрый мотив,
Шнурком затянув на затылке отросшие волосы,
Ведь времени мало, а нужно так много пройти.
Полгода прошло; врачи все талдычат о смерти,
Как необходимы уход и домашний уют;
А он, говорят, поднимался вчера на Ай-Петри,
Сидел, свесив ноги с обрыва, на самом краю.
Остался какой-то месяц, конец надеждам,
Родные махнули рукой, перестали ждать;
Конечно, любовь их осталась сильна, как и прежде,
Но как же они устали, их можно понять.
А он и не думал осесть, перестать скитаться,
Он только вошел во вкус, в этот темп и ритм.
Его видели в Ялте кружащимся в странном танце
Под песню бамбуковой флейты и чаячий крик.
Вот год миновал, вот второй почти на исходе;
Он мертв и давно исключен из реестров людей.
На днях он замечен под Феодосией, вроде,
На пляже пустынном он камни пускал по воде.
А завтра он будет, наверное, где-то в Сотере
Взбираться упорно за глинистый зыбкий склон,
По-прежнему бодр и совсем умирать не намерен...
Постой... Это кто там?.. Ну да. Разумеется, он.