Я истину испил в исписанной,
Израненной и спаянной тетради:
Моя любовь сильней любви самой,
Но создан я ни для нее, ни ради.
Да, я устал от всяческих распятий,
Но ты вошла некстати – навсегда.
Беги уже, я знаю, я не спятил,
Хоть вера мне порою неверна.
Когда все скоротечней бесконечность,
Не вечна и любовь, что на века.
Беги, беги бессмысленно, беспечно,
Как за тобой когда-то бегал я.
Ну, испаряйся же… Стой, погоди,
Ты помнишь? Столько странствий позади,
И дно лишь, только части пустоты
Нас выжидали впереди, но ты...
Лишь ты ко мне не рифмовалась, я же
Настолько был тобой обезображен,
Что именем твоим казалась даже,
Ее величество, Любовь, что скажешь?
Молчишь? Молчи же тише, слушай тишь,
И ты почувствуешь полночный шепот,
Что глушит все шумы – ничто не жжет так,
Остановись же, это ты шипишь.
Забудь, беги быстрей биенья сердца
В моей груди – узнай возможно ли?
Нельзя, столько будучи встревоженными,
Помчаться так, да не разбиться в бедствии.
Беги, пойми, одно спасенье – бегство,
Коль чувства нас не изничтожили.
Ужель нас создали ничтожными –
Сколь ни несись, а никуда не деться.
И я во сне забудусь... не с тобой, -
Мы невесомы, нас на небе сонмы,
В несносном сне, не уясненном,
Но унесенном в унисон со мной.
Сплетались в космосе все звезды в слой
И застилались млечной полосой.
Вне тяготения летело тело,
И я ногами чуял, это – небо.
Парил, порхал, вдыхая вдохновенье,
И сотвореньем умиротворенья
Легонько в легких легкость улеглась...
Ты растворись – я задохнусь сейчас.
Любви моей хватило бы на нас двоих,
Но ты оставь меня, оставь в мечтах моих,
А я один останусь с долей творчества,
И связи утеряю с одиночеством.
А я и ненависть возненавижу,
Ведь я люблю тебя с такою силой,
С какой себя лишь разлюбить просил я…
Беги!
Беги!
Беги, коль я вовеки обездвижен.