На площади пыльной, меж двух вокзалов,
От счастья отщипывая куски,
Я черную птицу больной тоски
К ребру за веревочку привязала.
Она мне грозилась восстать из пепла,
Коль я оставлю ее без корма,
Но, становясь непомерно черной,
Она и без крошек росла и крепла.
Так и лежала б, как штиль, спокойно,
Карканьем злым заменяя вдохи.
Что же, ни хороши ни плохи
Вставшие ночью на подоконник.
Но, обжигая больное тело,
Жизни огонь заплясал в глазницах.
И улетела псевдо-жар -птица.
Я прогнала ее, я сумела!