Приближалась ночь: звери вылизывали свою шерсть и прятались по норам, птицы переставали петь и ласково, но с какой-то опаской ложились в аккуратно сплетённые из разных отростков и лапников гнёзда, а люди устраивались на тёплые пуховики и начинали мечтать о чём-то своём.. За окнами во всю горели звёзды, хватая друг друга за руки и выстраиваясь в чудные созвездия, а гордая луна, что всегда занимала беспрекословный царствующий пьедестал в этом параде, тихонько зеленела и мерцала, будто бы подмигивая всем романтикам и мечтателям, что в эту самую заветную минуту уткнулись в небо, пытаясь отыскать там что-то родное и близкое.. Кусты и травинки стелились на влажную после дождя почву, а деревья махали могучими руками вслед оленю, что бежал за горизонт на единственный источник света в этой округе - ветхую хижину, что доживала свои последние дни.
Она не знала о тимберовке, как и не знала лучшей жизни в принципе: в ней всегда чинился только погром и ссоры, бесконечные стычки и перебранки. Каждый её обитатель, абориген этих краёв не мог найти общий язык даже с самим собой, отчего сеял семя вакханалии даже в глубь себя. Когда эти семена прорастали и всходы давали знать о себе - их нрав становился ещё ужаснее, а слова злее и опрометчивее.
Среди этого жаха жил ребёнок - обычный такой карапуз. Он не знал жестокости и не знал зла, но находясь в этой среде - поддавался её влиянью,начинал привыкать, лишь изредка задаваясь вопросом о том, почему Бог дал людям слова, а они используют их для безлагодицы? Он не мог ответить на этот вопрос и начинал выть белугой от собственной бельмесости.. Так он и засыпал из ночи в ночь, не ответив на самый главный вопрос своего бытия. И вот однажды, среди беспросветной мглы он увидел чей-то силуэт - это была женщина в лохмотьях, своего рода блаженная старица, которая стояла и молчала, не спускав с мальчика глаз. Она медленными шагами приближалась к его кровати и натянуто улыбаясь, будто бы пытаясь скрыть невиданную скорбь, протянула ему руку. И когда мальчик взял её Когда Это было так давно, что никто уже не помнит, когда это было. Рассказывают, однако, будто в те времена все люди говорили на одном языке и все друг друга понимали.
И захотелось людям оставить память о себе на веки веков.
- Давайте соберёмся все вместе и выстроим высокую башню! - сказал один.
Все обрадовались и закричали:
- Мы выстроим башню, мы выстроим башню, мы выстроим башню до самого неба!
Выбрали высокую гору - и закипели работа! Одни месят глину, другие лепят из нее кирпичи, третьи кирпичи эти в печах обжигают, четвёртые возят их на гору. А наверху уже люди стоят, принимают кирпичи и складывают из них башни.
Все работают, всем весело, все поют песни.
Башня строилась не год и не два. Одних кирпичей для неё понадобилось тридцать пять миллионов! И для себя пришлось ещё дома построить, чтобы было, где отдыхать после работы, а возле домов посадить кусты и деревья, чтобы птицам было, где петь.
Целый город вырос вокруг горы, на которой строилась башня. Город Вавилон.
А на горе с каждым днём всё выше и выше, уступами, поднималась красавица башня: внизу широкая, кверху всё уже и уже. И каждый уступ этой башни красили в разный цвет: а черный, в жёлтый, в красный, в зелёный, в белый, в оранжевый. Верх придумали сделать синим, чтобы был как небо, а кровлю - золотой, чтобы, как солнце, сверкала!
И вот башня почти готова. Кузнецы уже золото куют для кровли, маляры окунают кисти а вёдра с синей краской. Но Богу не понравилась их затея - не хотел он, чтобы люди добрались до самого неба.
«Это оттого они умудрились свою башню выстроить, - подумал он, - что у них одни язык и всякий человек понимает другого. Вот они и договорились!»
И наслал Бог на землю великую бурю. Пока буря бушевала, ветер унёс все слова, которые люди привыкли друг другу говорить.
Вскоре буря утихла, и люди снова принялись за работу. Они ещё не знали, какая беда их постигла. Кровельщики пошли к кузнецам сказать, чтобы те скорее ковали тонкие золотые листы для кровли. А кузнецы не понимают ни слова.
И во всём городе Вавилоне люди перестали понимать друг друга.
Маляр кричит;
- Краска кончилась!
А у него получается:
- Номорпэнт!
- Ничего не понимаю! - кричит ему снизу другой.
А получается:
- Жэнэком промпа!
И по всему Вавилону раздаются слова, никому не понятные.
- Виндадоры!
- Маракири!
- Вобэоби!
- Дэын!
Все побросали работу, ходят как в воду опущенные и ищут; кто бы мог их понять?
И стили люди собираться кучками; кто с кем говорит одинаково, тот с тем и старается держаться. И вместо одного народа получилось множество разных народов.
И разошлись люди в разные концы земли, каждый народ в свою сторону - строить свои города. А башня стала мало-помалу разваливаться.
Но говорят, что до сих пор в каждом городе можно найти обломки тех самых кирпичей, из которых складывали Вавилонскую башню. Потому что многие уносили их с собой на память о тех временах, когда люди понимали друг друга.
И до сих пор на всех языках свата люди рассказывают эту сказку о недостроенной Вавилонской башне.
источник: http://dnevnik-legend.ru/