БОБРОВ
В Сестрорецке - убежище гроз и ветров,
Объявился недавно великий Бобров.
Уроженца былой ленинградской земли
Земляки на машине домой привезли,
А чтоб тот (мало ль что!) далеко не сбежал,
Принудительно дали ему пьедестал,
И чтоб скука была бы ему нипочём, -
Разрешили Боброву остаться с мячом.
Тем мячом он соперников грозных громил,
Но сейчас, но теперь, став металлом, остыл.
И что толку, коль с правой он всё же пробьёт:
Нет напротив Боброва футбольных ворот.
Если всё-таки мяч от ноги зазвенит,
Он в Шипучку, - неброскую речку, влетит.
"Змей Горыныч", напротив поднявшийся дом,
С футболистом-легендой пока незнаком.
Парк "Дубки"- по соседству - и стар, и ленив,
А за ним - сердцу памятный Финский залив,
Но туда, но туда футболисту нельзя.
Только где они, где по команде друзья?
И однажды, качнув затвердевшую бровь,
Пьедестал самолично оставил Бобров
И, присев на скамейку, в безлюдье взгрустнёт...
И бывалый болельщик к нему подойдёт.
Сядут рядом, в стаканы вина разольют,
И назревший давно разговор поведут.
Но сначала о том, что сжигает дотла:
Почему так плохи у футбола дела...
Только вызреет в небе над лесом заря,
Он с грустинкой поймёт: возвращаться пора -
Стать на старое место ему по плечу,
И... ударить с размаха по солнцу-мячу.