Распахнута в лето с надломанным тюнингом дверца –
и ты переходишь с зелёной планетой на «ты».
На кардиограмме работы уставшего сердца –
ландшафт, изменяющий лист меловой пустоты.
Берёт, вместо номера, ноту навязчивый зуммер…
ОНА умерла для тебя, не разжав кулаки,
а, может быть, ты для неё окончательно умер –
размеренно тянется линия ровной реки.
Ты смотришь, как листья меняют цветную окраску,
как день беспредельный прессуется в зыбкий брикет.
И жадно впиваешься ртом в кислородную маску,
где кто-то привычно и наскоро выключил свет.