Сад памяти моей зарос бурьяном.
Стал путать я события и лица.
Как будто в чёрный день напился пьяным
и всё не протрезвею; это длится
не помню сколько времени. Но строго
я память не сужу: в саду унылом
есть тайная незримая дорога,
ведущая не к свалкам и могилам,
но в жизнь совсем иную, чьи обрывки
являют сновидения и детство.
Там тихий плёс, серебряные рыбки,
и некуда душе от счастья деться.