Кошка и ночь тихо скребутся за дверью
В чашке твоей луна за окном жухлый ломтик лимона
Из-за стены шипит сосед-неврастеник
Перебирая коллекцию редких растений
Лучшая часть которых вполне незаконна
И для него это скоро кончится скверно
Ты допиваешь чай на дне желтеет луна
Смотришь который час садишься и пишешь на
Деревню дедушке дом который без адреса просто
Единственный дом:
высокий забор калитка для малого роста
и дедушка в нем
Пишешь робость глотая с каждой строчкой
Стыд забивая глубже в живот:
Пишешь хотя и знаешь точно
что по этому адресу как и по любому другому
дедушка уже лет семнадцать как не живет
пишешь: милый дедушка, кончился твой первач, а с ним
желание жить
дедушка, будешь меня на охоту брать – буду резать тебе пыжи
милый дедушка когда к тебе приезжать ты только скажи
я бы приехал давно, но менеджер я: строгий режим
без права переписки набело всего, что так нужно переписать
милый дедушка когда ты штурмовал полюса –
мне приходили письма твои – так я учился плясать
дедушка, в этом кейсе косты не для меня
дедушка, греться костра возле день ото дня
мне кажется лучше и лучше…
дедушка, слышишь? Слушай…
ты поднимаешься выплеснуть из чашки луну
и понимаешь что кто-то украл тишину
боязливо крадешься воровато включаешь свет –
в соседней комнате где отродясь никого нету
в хай-тековом кресле сидит неопрятный дед
и сонно листает газету
ты вспоминаешь до скольки в дурдоме принимают врачи
взгляд переводишь на стенное фото
а дед недоволен: невнятно ворчит
и сурово бормочет что-то
рядом с дедом бутыль первача и два надбитых стакана
и ты понимаешь что поздно уже кричать
а плакать еще слишком рано
20.4.2007