Утешь мой дух, веселая гречанка,
Как горе утешает твой народ,
Когда монет унылая чеканка
Распутных вас и давит, и гнетёт.
Твой грубый торс, что обожжен в горнилах,
Как кипариса опаленный ствол,
Там высится, где почва зла и гнила,
Где все равно, что дерево, что кол.
Склони его над мной, как в покаяньи,
Под тяжестью раздавшихся плодов,
Пусть тень от них затмит мое страданье,
Пусть сладость их смиряет горечь слов;
И, словно конденсат со дна бутылки,
На тех клочках, что ты зовешь землей,
Растрать любовью бывшие опилки,
Чтоб жар мой скрыть целительной золой.