На термометре три /жалким плюсом/. Уходит весна.
В день последний её, проводи меня в путь по приметам
Проливного дождя…Ну а впрочем, не будем об этом.
Если что-то не сбудется, чья это будет вина?
Ты пытался меня приручить, посадив как на мель,
Клятвой верности, но только верность – движенье к измене.
/Сколько трещин на розовых стёклах от частых падений!/
А от бдений ночных не спасает удушливый хмель:
Слишком вязкий, тягучий и вкусом похожий на яд
Нерождённых стихов. И пускай мы как звенья в цепочке,
Наше счастье похоже на твой неразборчивый почерк.
Но его разобрать только ты можешь. Ты, а не я.
Ты пытался меня прикормить чёрствым хлебом молитв,
Обещая бессмертие там, где не любят поэтов.
Но надежда и вера мои совершенно не в это,
И поэтому я ухожу без истерик и битв.
Только хлипкая дверь всхлипнет вслед. Ей пристало жалеть
Тех, кто вышел в неё, и уже никогда не вернётся.
Так и я не вернусь, даже если июньское солнце,
Вопреки всем приметам дождя, будет снова нас греть.