Ю р и й Э м
Е Щ Ё Н А Д Е Ю С Ь !
Ю Р И Й М И НЯ Й Л О
Е Щ Ё Н А Д Е Ю С Ь
Сборник стихотворений
Я чувствую и силы и стремленье
Служить другим, бороться и любить;
На их алтарь несу я вдохновенье,
Чтоб в трудный час их песней ободрить.
Но кто поймет, что не пустые звуки
Звенят в стихе неопытном моем, –
Что каждый стих – дитя глубокой муки,
Рожденное в раздумьи роковом?
Что каждый миг «святого вдохновенья»
Мне стоит слез, не видных для людей,
Немой тоски, тревожного сомненья,
И скорбных дум в безмолвии ночей?!
(С.Я.Надсон, 1878)
Торгуют женщины собою,
Но грех такой, скорее, небольшой
В сравнении с писакою иною ,
Торгующею собственной душой!
ПОЭТ
УДЕЛ ПОЭТА – ПРЕДВЕЩАТЬ
И УГНЕТЕННЫХ ЗАЩИЩАТЬ.
А КТО РЕШИТСЯ ЗАЩИТИТЬ,
ТОГО, КТО МОЖЕТ ПРОСВЕТИТЬ?
И КТО СКАЗАЛ, ЧТО Я ПОЭТ,
КОГДА ПИШУ НА СКЛОНЕ ЛЕТ?
СМОГУ КОГО Я ЗАЩИТИТЬ,
КОГДА МНЕ «БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ»?
НО ГОВОРЯТ, ЧТО ПРЕДВЕЩАЕТ
ВСЕХ ЛУЧШЕ ТОТ, КТО ОЩУЩАЕТ
В КРОМЕШНОЙ ТЬМЕ ДАЛЕКИЙ СВЕТ,
КТО ВИДИТ ПЛОХО С РАННИХ ЛЕТ.
И ЛУЧШЕ ВСЕХ ТОТ ЗАЩИЩАЕТ,
КОГО ПРОБЛЕМА НЕ СМУЩАЕТ:
«ОСТАНУСЬ ЖИВ Я ИЛИ НЕТ?»,
И КТО НЕ БУДЕТ ЖДАТЬ ОТВЕТ.
Вода дерьмо смывает
Скалу она шлифует
Скала острей бывает
Когда вода бушует
ГОРЫ И РЕЧКИ
ТРУДНО БЫТЬ ЧЕСТНЫМ,
ЛЕГКО – НЕГОДЯЕМ
ЧЕСТНЫМ ВСЕГДА ДОСТАЕТСЯ СПОЛНА.
ЭТО ИЗВЕСТНО,
НО МЫ ПОВТОРЯЕМ:
ПРАВДА ТВЕРДА, ПОБЕЖДАЕТ ОНА!
ТАК И БЫВАЕТ
СЛЕДЫ ЗАМЕТАЯ,
СКОЛЬКО НА ПРАВДУ ВРАНЬЯ НЕ НАЛЬЕШЬ,
ПРАВДА НЕ ТАЕТ
СКАЛУ ОБНАЖАЯ,
ЛИШЬ ИЗЧЕЗАЕТ ПОГАНАЯ ЛОЖЬ!
ШУСТРЫЕ РЕЧКИ
УНОСЯТ ПЕСЧИНКИ
ТАК ЧЕЛОВЕЧКИ ЛУКАВЫЕ ВРУТ.
ЛЬЮТСЯ СЛОВЕЧКИ,
МЕЛЬКАЮТ КАРТИНКИ
МНОГО НАВРАЛИ, А ГОРЫ РАСТУТ!
НАШЕ КИНО
СОННЫЕ ТРАМВАИ В ТОМНОМ ВАЛЬСЕ КРУЖАТ
В ОПУСТЕВШЕМ ПАРКЕ СЫРО И ТЕМНО
ОБНЯВШИСЬ ЗА ПЛЕЧИ, МЫ ИДЕМ ПО ЛУЖАМ
ПОСРЕДИ СЕАНСА ВЫЙДЯ ИЗ КИНО
К ЧЕРТУ ЛИМУЗИНЫ, ПРОЧЬ ПЕСОК И ПАЛЬМЫ,
СТРАСТИ РОКОВЫЕ, ЧЕРНЫЙ ПИСТОЛЕТ…
НАД ТАКИМ СЮЖЕТОМ ПУСТЬ РЫДАЮТ МАМЫ
НАС НЕ ЗАЦЕПИЛО, – НАМ ПО ДВАДЦАТЬ ЛЕТ.
В ФИЛЬМЕ НАШЕМ ОБЩЕМ БУДЕТ МНОГО СЕРИЙ
РЕЖИССЕР, – МЫ ВМЕСТЕ, И СЮЖЕТ НЕ НОВЬ
СТАНЕТ ОН ХОРОШИМ? ВРЕМЕНЕМ ПРОВЕРИМ,
ЕСТЬ ЛИ В ФИЛЬМЕ НАШЕМ ВЕРНОСТЬ И ЛЮБОВЬ.
ЧТО ЕЩЕ НАМ НУЖНО? ВЫБЕРЕМ НАЗВАНЬЕ
ПУСТЬ ЛЮБОЕ БУДЕТ, ДАЖЕ ХОТЬ ДЕРЖИСЬ!
ТОЛЬКО, ЧТОБЫ НЕ БЫЛО В НЕМ СУЩЕСТВОВАНЬЯ
ПРОСТО НАЗОВЕМ ЕГО: ЭТО НАША ЖИЗНЬ!
C К Р И П А Л Ь
НАДВЕЧІРНЄ СОНЦЕ СЯЄ,
ВІТЕР ХМАРКИ НЕ ГАНЯЄ,
НА ДОРОЗІ ПИЛ СІДАЄ,
КРАЙ СЕЛА МУЗИКА ГРАЄ.
СКРИПКА ПЛАЧЕ, СЕРЦЕ КРАЄ,
МОЛОДИЙ СКРИПАЛЬ СПІВАЄ.
ОЙ, НЕ ВЕСЕЛО Ж МАЛОМУ,
НАРЕЧЕНА ЗНИКЛА З ДОМУ.
СИВИЙ, ХИТРИЙ ТА БАГАТИЙ
МОЛОДУ ЗМАНИВ ІЗ ХАТИ,
НЕ ДО РІДНОЇ ОСЕЛІ, ;
НА КУРОРТИ І В ГОТЕЛІ.
І НЕ СКАЖЕШ, ЩО ДУРНЕНЬКА,
АЛЕ ДУЖЕ Ж МОЛОДЕНЬКА.
МАТИ З ТАТОМ НЕ ПУСКАЛИ,
УМОВЛЯЛИ, ЗАЧИНЯЛИ....
НЕ ВБЛАГНУЛИ, ВІДСТУПИЛИ,
ПРОКЛЯЛИ Й ЛЕГЛИ В МОГИЛИ.
ТІ, ТАК Й ЇЗДИЛИ Б ДАЛЕКО,
АЛЕ ВТРУТИВСЯ ЛЕЛЕКА.
ХАЙ БУЛО Б ЦЕ У РОДИНУ,
НІ, СТАРИЙ ЇЇ ПОКИНУВ
І “НАЛАГОДИВ” ЖИТТЯ,
ЩО НЕМА ЇЙ ВОРОТТЯ.
ТИША ВХОДИТЬ ЗА ПАРКАНИ,
НІЧ СПАДАЄ, ГОЇТЬ РАНИ.
СОНЦЕ ВИЛЛЄТЬСЯ НА ГАНОК,
ПРИФАРБУЄТЬСЯ СВІТАНОК,
ВІРЮ, СКАЖЕ СКРИПАЛЮ
ЗНОВУ ХТОСЬ: “ТЕБЕ ЛЮБЛЮ!”
І НЕ ЗРАДИТЬ, БОРОНЬ БОЖЕ!
ХАЙ ЇМ ДОЛЯ ДОПОМОЖЕ!
А СКРИПАЛЬ НАШ У ГАЮ
ЗАСПІВАЄ, ЯК В РАЮ.
І ПОВІРИМО МИ ЗНОВ,
Є КОХАННЯ! Є ЛЮБОВ!
МОЖЕТ, ПРИСНИЛСЯ ТЫ
«ТУК» ДА «ТУК» — СЕРДЕЧНЫЙ ЗВУК
БЬЕТСЯ ПУЛЬСОМ МЕЖДУ РУК
МЕЖДУ НЕБОМ И ЗЕМЛЕЙ
МЕЖДУ НЕЮ И ТОБОЙ
ПОД СОРОЧКОЙ ГОЛУБОЙ
ПОД ЦЕПОЧКОЙ ЗОЛОТОЙ
НАД ПРИМЯТОЮ ТРАВОЙ
НА ЛУГУ, ЧТО НАД ВОДОЙ
НЕСПОКОЕН ЭТОТ СТУК:
« Я — НЕВЕСТА ИЛИ ВДРУГ
ИЗМЕНИЛ КОВАРНЫЙ ДРУГ?
ОБЩИМ БУДЕТ ТОЛЬКО ЛУГ?»
КОСЫ ДЕВЫ ОЗОРНОЙ
РАЗМЕТАЛИСЬ ПОД ЛУНОЙ
НА ПОДУШКЕ С БАХРОМОЙ.
СОН ЕЙ СНИТСЯ МОЛОДОЙ
Было так в иное время, –
Утром встал и ногу в стремя!
От родимого крыльца
Вскачь пускаешь жеребца.
По лугам, где травы в пояс,
Вдоль полей, где зреет колос.
Опускаешься к реке,
Что уже невдалеке.
Через реку вплавь иль вброд,
Если конь его найдет,
На крутой выходишь берег,
Полон сил, в себе уверен,
Мчишься дальше, конь в поту,
Чтобы вновь увидеть ту,
С кем простился вечерком.
Обдувает ветерком,
Дрожь по телу пробегает
Холод, чувства, кто там знает?
К Р А Т К О О Л Ю Б В И (Сыну Дмитрию)
«Любовь – привычка?»
Любовь – не чувство обладанья
Предметом очень дорогим,
Что подкрепляется желаньем,
Чтоб не достался он другим.
Таинственное единенье
Материй тонких, неземных
Приумножается деленьем,
Когда поделишь на двоих.
И не родня она привычке,
А только – сводная сестра,
Как не считаются отмычки
Ключом от вашего двора.
************
«Любовь– диагноз?»
Болезнь – стара
Симптомы – неясны.
Болезнь – хитра
И ждет весны.
Печаль – пуста,
Леченье – ерунда.
Болезнь – проста,
Добейся: «Да!».
************
«Любовь – жизнь!»
Время любить
Это – лучшее время
В жизни,
Которую сможешь прожить.
Как же продлить
Это сладкое бремя,
Не опоздать,
Но и не поспешить?
Долго решать,
То, что нужно решить,
Значит,
Кому-то свое отдавать.
Быстро решать,
Но в ответе грешить,
Очень непросто,
Потом исправлять.
Р А З Г О В О Р
ЯВНО, ЧТО-ТО НЕ ТАК, И НЕ ЗНАЮ ОТВЕТА!
ВОТ ОН, ГЛАВНЫЙ ИТОГ У ХОЛОДНОГО ЛЕТА!
ВСЕ ВЧЕРА ЕЩЕ БЫЛО, СЕГОДНЯ НЕ СТАЛО?
И, ЧТО, ПОД ЧЕРТОЙ, НОВОЙ ЖИЗНИ НАЧАЛО?
ТЫ СТАЛ УБЕГАТЬ, ДАЖЕ НЕТ И ПРИВЕТА!
ТЕБЯ НЕ НАЙТИ, СТАЛ ТЫ ПРЯТАТЬСЯ ГДЕ ТО!
С ДРУЗЬЯМИ НАПРЯГ, МНЕ ОТ НИХ ПЕРЕПАЛО,
ЧТО С НИМИ НЕ ВИЖУСЬ, КАК РАНЬШЕ БЫВАЛО.
ПУСТЬ ЛЮБИТ ТЕБЯ, КТО СПОСОБЕН НА ЭТО:
ТАТЬЯНА, НАТАША, А МОЖЕТ БЫТЬ СВЕТА?
НЕДАВНО ЕЩЁ, НАС ОТ СЧАСТЬЯ КАЧАЛО.
И СТОИТ ЛИ РВАТЬ, ЧТО ПРОЧНЕЕ МЕТАЛЛА?
ТЫ, ВИДНО, СЧИТАЕШЬ ТЕБЯ Я «ДОСТАЛА»?
И, КАК У НАС БЫЛО, ТЕБЕ УЖЕ МАЛО?
ТРУДЫ И ЗАБОТЫ, ТЫ ВИДНО УСТАЛА.
МЕНЯ ТЫ НАПРАСНО УЖЕ ЗАКОПАЛА.
И, ЧТО БУДЕТ ТАК, КАК И ПРЕЖДЕ ВСЕ БЫЛО?
И ТЫ НЕ ОБИЖЕН, – ЕДИНСТВЕННЫЙ МИЛЫЙ?
КУДА Я ПОДЕНУСЬ, УЖЕ ДО МОГИЛЫ
НА ЦЕПИ СВОИ ТЫ МЕНЯ ПОСАДИЛА!
У О К Н А
Ранний вечер за окном,
Зимняя дорога.
Пробирает холодком
От угла немного.
Расстилает ветерок
На стекле снежинки.
Вяжет тонкий узорок
Дивные картинки:
Дома нашего стена,
Вот в снегу беседка,
Долгожданная, она,
Девочка-соседка.
Мы в санях, рука её,
Тех саней скольжение.
Это быль или моё
Лишь воображение?
РОДИТЕЛИ-ВОДИТЕЛИ
ЕСТЬ ТАКИЕ ЛЮДИ, ДЕТИ,
ЧТО УМНЕЙ ИХ НЕТ НА СВЕТЕ.
ИХ УЧЕНЫМИ ЗОВУТ.
ЗНАТЬ И ДУМАТЬ ЭТО ТРУД.
ЕСТЬ ТАКИЕ СМЕЛЬЧАКИ,
ИМЯ ИМ – ПРОВОДНИКИ
С НИМИ В ЛЕС И ПОЕЗДА,
НЕ ЗАБЛУДИШЬ НИКОГДА.
ТЕ, КТО ВОДЯТ САМОЛЕТЫ,
НАЗЫВЮТСЯ ПИЛОТЫ,
А С МАШИНОЙ С ДАВНИХ ПОР
УПРАВЛЯЕТСЯ ШОФЕР.
ВОТ ВЕДЕТ УЧЕНЫЙ В САД
МЕНЬШИХ ДВУХ СВОИХ РЕБЯТ.
А ДЕТЕЙ-УЧЕНИКОВ,
НАПРИМЕР, ПРОВОДНИКОВ
И ШОФЕРОВ И ПИЛОТОВ
ПОВЕДУТ С БОЛЬШОЙ ОХОТОЙ,
КАК ВЕЛИ КОГДА ТО ВАС,
В ШКОЛУ, В САМЫЙ ПЕРВЫЙ КЛАСС,
ТЕХ ДЕТЕЙ РОДИТЕЛИ,
ГДЕ ВСТРЕТЯТ ИХ УЧИТЕЛИ.
КЕМ БЫ НИ БЫЛИ РОДИТЕЛИ,
ВСЕ ОНИ ДЛЯ НАС – ВОДИТЕЛИ!
СОРОК ЛЕТ СПУСТЯ
И СНОВА КАЛЕНДАРЬ
ЕЩЕ НАМ ЛЕТ ПРИБАВИЛ,
ДОБАВИЛ СЕДИНЫ,
УМЕНЬШИЛ КРУГ ДРУЗЕЙ!
СЕГОДНЯ, КАК И ВСТАРЬ,
СОБРАТЬСЯ НАС ЗАСТАВИЛ
И ВОТ МЫ ЗДЕСЬ, ЕДИНЫ МЫ,
И РАНО НАМ В МУЗЕЙ.
УСЛУЖЛИВЫЙ ПОЧТАРЬ.
ОН В ПРОШЛОЕ ОТПРАВИЛ,-
КЕМ РАНЬШЕ БЫЛИ МЫ,
ДЕЛА МИНУВШИХ ДНЕЙ.
А ВОТ СЕЙЧАС, КАК ВСТАРЬ
ПОЧУВСТВОВАТЬ ЗАСТАВИЛ,
ЧТО МНОГО НАС, ЕЩЕ СИЛЬНЫ,
И РАНО НАС В МУЗЕЙ.
СИРЕНЕВАЯ ШАЛЬ
НАД ГОРОДОМ РАСТАЕТ
УЖЕ ГРЕМИТ ГРОЗА
И НЕПОГОДА ЗЛЕЙ,
НО СНОВА, КАК И ВСТАРЬ,
В ГРУДИ ОГОНЬ ПЫЛАЕТ
ДРУЗЕЙ ГОРЯТ ГЛАЗА,
ПУСТЬ ПОДОЖДЕТ МУЗЕЙ!
ПРОХОДИТ ВСЕ! ПРОЙДЕМ И МЫ.
С СОБОЮ УНЕСЕМ ДОСТОЙНЫЕ УМЫ.
С П Е Ш И Т Е!
НУЖНО СПЕШИТЬ! ОЧЕНЬ ВРЕМЕНИ МАЛО.
ВПРОЧЕМ, И РАНЬШЕ ЕГО НЕ ХВАТАЛО.
В ДЕТСТВЕ НА ИГРЫ В ВОЙНУ ИЛИ В ПРЯТКИ.
ПОЗЖЕ НА ЧТЕНИЕ КНИГИ ОТЦОВСКОЙ УКРАДКОЙ.
КАК НЕ ХВАТАЛО МИНУТКИ НА СОН!
ЧТО ГОВОРИТЬ УЖ ПРО ТЕХ, КТО ВЛЮБЛЕН.
НУЖНО УСПЕТЬ СДЕЛАТЬ, ЧТО-ТО ТАКОЕ,
ИМЕННО ТО, А НЕ ЧТО-ТО ДРУГОЕ
ТО, ЧТО НЕ СМОЖЕТ НИКТО ЗА МЕНЯ,
НО, ЕСЛИ ДАЛЬШЕ ТЯНУТЬ, ТО И Я.
НУЖНО СПЕШИТЬ, НО НЕ ПРЫГАТЬ, КАК БЕЛКИ,
ВРЕМЕНИ НЕТ НА ДЕЛА-ПЕРЕДЕЛКИ
И НЕ УРАВНИВАТЬ ДЕЛО С БЛОХОЙ
БУДЕТ ТОГДА РЕЗУЛЬТАТ НЕ ПЛОХОЙ.
ВРЕМЕНИ МАЛО И БОЛЬШЕ НЕ СТАНЕТ
НЕТ ТАКОЙ СИЛЫ, ЧТО ВРЕМЯ ОБМАНЕТ.
МОЖНО ЛИШЬ ТОЛЬКО ЕГО УПЛОТНИТЬ.
КАК ЭТО СДЕЛАТЬ? А НУЖНО СПЕШИТЬ!
«НО ПОСПЕШИШЬ И ЛЮДЕЙ НАСМЕШИШЬ!»
ТАК ТЫ ПОДУМАЛ? И ДАЛЬШЕ ЛЕЖИШЬ?!
Черного кобеля не отмоешь добела (Пословица)
Седого сколько ты не крась – не станет черной его масть (Автор)
Надежда лишь на серого, что в нем, крупинка разума еще горит огнем (Автор)
Мозг – серое вещество (Справ.) Полуметалл Кремний, – основа мыслящей части современного компьютера, серого цвета (Справ.)
ГДЕ ТЫ?
ВСЕГДА ТВЕРДИЛ ПРОРОК,
ЧТО ЗОЛОТО НЕ СВЯТО
НЕ ПРЕСТУПАЛ ПОРОГ
ОН ВО ДВОРЦАХ БОГАТЫХ
НЕ ОБИТАЛ В ДОМАХ
ОГРОМНЫХ И ПУСТЫХ,
А ЖИЛ ОН В ХИЖИНАХ
УБОГИХ И ПРОСТЫХ
И СЛУГ ОН НЕ ИМЕЛ,
НЕ ВОССЕДАЛ НА ТРОНЕ
ВЕНЕЦ ТЕРНОВЫЙ СМЕЛ
ОН ПРЕДПОЧЕСТЬ КОРОНЕ
ИЗ ХИЖИН ОН ХОДИЛ В НАРОД
ТЕПЕРЬ ЖЕ ВСЕ СОВСЕМ НАОБОРОТ
ЗАЧЕМ ТЕПЕРЬ ВЫ СТРОИТЕ ЕМУ
ДВОРЦЫ И ХРАМЫ, ЧТО ПОХОЖИ НА ТЮРЬМУ?
НЕ ДЛЯ ТОГО ЛЬ, ЧТОБЫ ДОРОЖЕ ЗДЕСЬ ПРОДАТЬ
И ДУХ, И ПЛОТЬ ЕГО, ЕГО ОТЦА И МАТЬ?
ЧТО СТАЛО ТАМ С ТОБОЙ
В ВЫСОКИХ НЕБЕСАХ:
ТЫ ЗАНЯЛСЯ СОБОЙ
АЛЬ НЕДУГ В ТЕЛЕСАХ?
БЕСПЛОТНЫЙ ДУХ – БЕСПЛОДНЫЕ ДЕЛА!
ЗАЧЕМ ЖЕ ЦЕРКОВЬ ЭТУ СКАЗКУ РОДИЛА?
ЧТОБЫ ДЛЯ СЛАБОГО СОЛОМИНКОЮ СТАТЬ?
И ЧТОБЫ СИЛЬНОМУ ВСЕ ЛУЧШЕЕ ОТДАТЬ?
СЕБЯ БЫ НЕ ОБИДЕТЬ, ИХ НАСУЩНАЯ ЗАДАЧА
ТЫ СВЕРХУ ВИДИШЬ ВСЕ!
ТАК ЧТО ЖЕ ЭТО ЗНАЧИТ?
ЧТО РУКУ МОЕТ ЛИШЬ ОТВЕТНАЯ РУКА?
НАДЕЖДА – УТЕШЕНЬЕ ТОЛЬКО ДУРАКА?
ЧТО ИЗДАЛИ РЫБАК УВИДИТ РЫБАКА?
А ПРОПАСТЬ МЕЖДУ НАМИ ОЧЕНЬ ГЛУБОКА?
И ГЛАВНОЕ, ЧТО НЕ ПОМОЖЕШЬ ВСЕМ?
А МОЖЕТ, НЕТ ТЕБЯ И НЕ БЫЛО, СОВСЕМ?!
О ГРИБАХ И НЕ ТОЛЬКО
ОСЕННИЙ ДЕНЬ,
ПРЕКРАСНАЯ ПОГОДА.
ИГРАЕТ СВЕТОТЕНЬ,
ЕЩЕ ЖИВА ПРИРОДА.
ЛИСТВОЮ ШЕВЕЛЯ
РОНЯЕТ ЛЕС ОДЕЖКУ.
ПРОГРЕТАЯ ЗЕМЛЯ
РОЖДАЕТ СЫРОЕЖКУ.
С ОТВАГОЙ МОЛОДОЙ
ЗАДОРНЫ И ЕДИНЫ
СПЕШИМ МЫ В ЛЕС ОРДОЙ
ЧТОБЫ НАБРАТЬ КОРЗИНЫ.
КРИЧУ: «ЭГЕЙ!», «АУ!»…
В ОТВЕТ УЖЕ НИ ЗВУКА.
Я ЗАБЛУДИЛ В ЛЕСУ!
ВОТ ЭТО МНЕ НАУКА!
МНЕ ЖАЛЬ МОИХ СЕДИН,
В СТРЕМЛЕНИИ К УСПЕХАМ.
ТЕПЕРЬ СТОЮ ОДИН.
СОВСЕМ МНЕ НЕ ДО СМЕХА.
ГРИБОВ НАБРАЛ И ОБОГНАЛ,
ВСЕХ ТЕХ, ЧТО НЕ УСПЕЛИ,
НО РАСТЕРЯЛ, КОГО Я ЗНАЛ,
ПОКА СТРЕМИЛСЯ К ЦЕЛИ.
В ОБРАТНЫЙ ПУТЬ ИЛИ ВПЕРЕД?
КАК ВЫБРАТЬ МНЕ ДОРОГУ?
КУДА ИДТИ? ГДЕ ВЕСЬ НАРОД?
И КАК НАЙТИ ПОДМОГУ?…
КОГДА ИСКАТЬ – ТЫ ИЩЕШЬ САМ,
ИДТИ ВПЕРЕД – ВСЕМ ВМЕСТЕ
А ЕСЛИ НЕТ? ТО ВИДНО ВАМ:
ОДИН СТОЮ, НА МЕСТЕ!
О С Е Н Н Е Е Н А С Т Р О Е Н И Е
ВОТ ЗАСКРИПЕЛИ ВНОВЬ ПОВОЗКИ КОЧЕВЫЕ
ХОТЯ ОНИ СЕЙЧАС УЖЕ СОВСЕМ, СОВСЕМ ИНЫЕ.
РАЗЪЕХАЛИСЬ КОЛЛЕГИ, НЕДРУГИ И ДРУГИ,
УЕХАЛИ СОСЕДИ, СВАТЬЯ И ПОДРУГИ.
ШУМЯТ КОЧЕВЬЯ, СПЯТ ОДНИ ЛИШЬ КОНИ.
ОНИ БЕЖАЛИ ТАК, ЧТО СЛОВНО ОТ ПОГОНИ.
ОДЕЖДЫ ЛЕГКИЙ ШЕЛК НЕ УГНЕТАЕТ ТЕЛО.
СЕРЬЁЗНЫХ ХЛОПОТ НЕТ И НИКАКОГО ДЕЛА.
ПРЕКРАСНАЯ ПОРА, НАДЕЖДАМИ СОГРЕТА,
КОРОТКИЙ, СЛАДКИЙ СОН, – ТЫ, ОТПУСКНОЕ ЛЕТО.
ПУСТЬ ВПЕРЕДИ НАС ЖДУТ ПРОБЛЕМЫ И ЗАБОТЫ,
МЫ, ОКАЗАЛОСЬ, ЖИТЬ НЕ МОЖЕМ БЕЗ РАБОТЫ!
С П О С Т Е Р Е Ж Е Н Н Я
ТИХА ОСІНЬ, ТЕПЛА ОСІНЬ,
МИЛА, ГАРНА ТА НЕ ЗОВСІМ,
БО ЗАВМЕРЛА У СТРИБКУ
У ХОЛОДНОМУ КУТКУ.
ПОКИ БАВИМОСЯ ЛИСТЯМ,
ЩО ПОКРИЛО ЖОВТИМ МІСТО,
СИВЕ СИЛУ НАБИРАЄ,
ПОКИ ЩО, ЗА НЕБОКРАЄМ.
А В ДАЛЕКОМУ КРАЮ
ГАРНО, ЛЮБО, ЯК В РАЮ.
ТАК ВЕСНОЮ ТУТ БУВАЄ,
ЩО КАЗАТИ, КОЖЕН ЗНАЄ.
ЩОСЬ НЕ ХОЧЕТЬСЯ ТУДИ.
ХАЙ ВСЕ БУДЕ ЯК ЗАВЖДИ:
ХАЙ ДОЩАМИ НАС ПОЛЬЄ
ТА Й СНІГАМИ ЗАМЕТЕ.
БО Ж ЦЕ РІДНЕ, ЦЕ СВОЄ,
СВОЄ ЛЮБИТЬ, МОЖЕ Й БЬЄ.
«ДОБРЕ ТАМ, ДЕ НАС НЕМА»
ЛЮДИ КАЖУТЬ НЕДАРМА.
МАМЕ,
ВЕРЕ ФЕДОРОВНЕ
ПОЛНА ВОПРОСОВ ГОЛОВА:
КАК НАПИСАТЬ О МАМЕ,
КАКИМИ БЫТЬ ДОЛЖНЫ СЛОВА,
И, МОЖНО ЛИ, СЛОВАМИ???
ТЫ, НЕ ЖИВА, НО ЧАЩЕ ВСЕХ
ВСТАЕШЬ ПЕРЕД ГЛАЗАМИ,
И ЕСТЬ СЛОВА, ОНИ ИЗ ТЕХ,
ЧТО ПИШУТСЯ СЛЕЗАМИ…
У МОГИЛЫ ОТЦА,
ГРИГОРИЯ АЛЕКСЕЕВИЧА
МЫ РЯДОМ, НО ТЫ НАС НЕ ВИДИШЬ.
ТЫ ЗДЕСЬ, НО РУКОЙ НЕ ДОСТАТЬ.
МЫ РЯДОМ, НО ТЫ НАС НЕ СЛЫШИШЬ.
ТЫ ЗДЕСЬ, НО, НИ СЛОВА СКАЗАТЬ.
КОГДА-НИБУДЬ ВСЕ БУДЕМ ВМЕСТЕ.
СЕЙЧАС БЕЗ ТЕБЯ НЕЛЕГКО.
ВСЕ ПОМНИМ И ЛЮБИМ БЕЗ ЛЕСТИ.
МЫ РЯДОМ, НО ТЫ ДАЛЕКО!
С. П. С. (50 лет)
ОПЯТЬ ВЕСНА И СНОВА ДЕНЬ СВЕТЛАНЫ
А ЭТОТ ДЕНЬ, ПОЧТИ, ЧТО ВЫХОДНОЙ
ВСЮ НОЧЬ НАМ НЕ СПАЛОСЬ, МЫ ВСТАЛИ ОЧЕНЬ РАНО
СПЕШИЛИ МЫ СЮДА, ЧТОБ ВСРЕТИТЬСЯ С ТОБОЙ
ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ НА «ТЫ» В ВАШ ЭТОТ ДЕНЬ ОСОБЫЙ
КОТОРЫЙ РАЗ ВСЕГО, КАК В ЖИЗНИ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ
А ВЕСЬ НАШ КОЛЛЕКТИВ, НАШ КОЛЛЕКТИВ НЕ НОВЫЙ
ХОТЕЛ БЫ СПЕТЬ СЕЙЧАС ТОРЖЕСТВЕННЫЙ СОНЕТ
ПРИШЛИ МЫ ПОЖЕЛАТЬ И СЧАСТЬЯ И ЗДОРОВЬЯ
НЕ ПОМНИТЬ О ГОДАХ, КАК БУДТО ИХ И НЕТ
И ПУСТЬ МЫ ПЬЕМ СЕЙЧАС НЕ МОЛОКО КОРОВЬЕ
ЖЕЛАЕМ ЖИТЬ ТЕБЕ ДО СТА И БОЛЬШЕ ЛЕТ!
ЖЕЛАЕМ БОДРОСТИ В ТЕЧЕНЬИ МНОГОЛЕТЬЯ
ЖЕЛАЕМ СЧАСТЬЯ ДЕТЯМ, ВНУКАМ И Т.Д.
ПУСТЬ СОЛНЦЕ СВЕТИТ ЛАСКОВО НА ЭТИ ДНИ СТОЛЕТЬЯ
КОГДА И ГДЕ Б ТЫ НИ БЫЛА, ВЕЗДЕ!
САЛАВАТОВЫМ ВСЕМ
БЫВАТЬ У ВАС МНЕ ХОЧЕТСЯ ВСЕГДА,
А, УХОДЯ ОТ ВАС, МНЕ ХОЧЕТСЯ ВЕРНУТЬСЯ!
НА ВАШИ ПРИГЛАШЕНЬЯ ВСЕ Я ОТВЕЧАЮ «ДА!»
ХОТЯ НЕ ЗНАЮ ТОЧНО Я, КОГДА ОНИ ПРОИЗНЕСУТСЯ.
САЛАВАТОВОЙ ВАЛЕ В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Валя, наша зимняя, вьюжная и снежная!
Обнимаю крепко, обнимаю нежно я.
Нахожу слова заветные.
Речи молвлю я приветные
От заезжего купца, удалого молодца,
(Пусть не очень молодого и красивого с лица).
Пожелать тебе он рад
Не чинов и не наград
Богатырского здоровья,
Выдержки и хладнокровья.
В рукодельи мастерства,
А в фигуре – естества
И, чтоб ближний твой боярин
Кумом стал у государя!
Чтобы сей честной народ
Забредал в твой огород
И чтоб весь любезный мир
Прибывал к тебе на пир!
Чтобы я там тоже был
Мед, вино и пиво пил.
Чтобы всем всего хватало
По усам, чтобы текло,
Но и в рот попало!
Быкову
Леониду Федоровичу
ЧЕГО ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ В КОМПЬЮТЕРЕ НОВОМ
НЕ СМОГУТ, И БОГИ ПОПРАВИШЬ ИЗЪЯН
ТЫ РУКИ ПРИЛОЖИШЬ, КОГДА ЕСЛИ, СЛОВОМ,
ЧЕТЫРЕ ДОРОГИ ТЫ БУДЕШЬ НЕ ПЬЯН!
СОЛЬЮТСЯ В ОДНУ,
ЧТО НИКТО НЕ НАЙДЕТ,
СОЛЬЮТСЯ ЛИШЬ В ТУ, ТЫ СИЛОЙ ПОДСТАТЬ
ТУ, ЧТО К ЦЕЛИ ВЕДЕТ! САМОМУ ГЕРКУЛЕСУ
ДРУГИХ ЕСЛИ ВЗЯТЬ?
ДА ИДУТ ОНИ К БЕСУ!
НЕ К НАМ, А К ТЕБЕ,
ВЕСЬ ОКРЕСТНЫЙ НАРОД
В СЕРЬЕЗНОЙ БЕДЕ ТАКИМ ТЕБЯ ЗНАТЬ
ЗА ПОДМОГОЙ ИДЕТ. ЕЩЕ ДОЛГИЕ ГОДЫ
ХОЧУ ПОЖЕЛАТЬ
А ВСЕ ПОТОМУ, И ХОРОШЕЙ ПОГОДЫ!
ЧТО ТЫ – МЕСТНЫЙ ЛЕВША,
И ВСЕ ПОТОМУ, ПОГОДЫ В ПРИРОДЕ,
ЧТО ДУША ХОРОША САДУ, ОГОРОДЕ,
ПОГОДЫ В ТРУДЕ,
НАЙДЕШЬ ТЫ РЕШЕНЬЕ ДА, А ВПРОЧЕМ, ВЕЗДЕ!
СЛОЖНЕЙШЕЙ ЗАДАЧИ
В ДОРОЖНОМ ДВИЖЕНЬИ, И, ЧТО Б ИЗБЕЖАЛ,
РАБОТЕ НА ДАЧЕ ТЫ СУДЬБЫ ГЕРКУЛЕСА,
ХОЧУ, ЧТО Б СКАЗАЛ:
“ПУСТЬ ИДЕТ ОНА К БЕСАМ!”
Ч Е Р Н И Ч Е Н К О В А Л Е Р И Ю
УМЕН И ОСТОРОЖЕН
ХОТЯ И С ВИДУ ПРОСТ
РЕШЕНИЕ ОТЛОЖИТ
ВОПРОСОМ НА ВОПРОС.
ГДЕ ВЫГОДНОЕ ДЕЛО
ПО ВЕТРУ ДЕРЖИТ НОС
ВЕДЕТ СЕБЯ ОН СМЕЛО
КОГДА ПРИЩЕМЯТ ХВОСТ.
ИЗЛОЖИТ ОН УМЕЛО,
ЧТО НУЖНО ИЗЛОЖИТЬ
И МОЖЕТ БЫТЬ ПРИМЕРОМ,
ТОМУ, КАК НУЖНО ЖИТЬ!
В НАУКЕ, В ТО, ЧТО НОВО,
В ТО ВЕРИШЬ ГОРЯЧО
СВОЕ ТЫ ДЕРЖИШЬ СЛОВО
ПОДСТАВИШЬ ТЫ ПЛЕЧО
ТЫ ВЕРНЫЙ МУЖ, ОТЕЦ И ДЕД,
ДРУЗЕЙ ПОЛНО БЕЗ СЧЕТА
ЖЕЛАЮ ДОЛГИХ ТЕБЕ ЛЕТ
И БУДЕТ ПУСТЬ РАБОТА
ПОУТРУ БОДРЫМ БЫТЬ ВСЕГДА
ВСТАВАЯ ДО РАССВЕТА
ДАВАЙТЕ ВЫПЬЕМ «ГОСПОДА»
С ВАЛЕРИЕМ, ЗА ЭТО!
P.S. ДНЕПРОПЕТРОВСК, ТВОЙ, ЮРИЙ ЭМ.
ДВЕНАДЦАТОГО ЛЕТА!
С К А З К А
О МОРЕ-ОКЕАНЕ, ЦАРЕ ИВАНЕ, ТРЕХ ЮНЫХ ДЕВИЦАХ
И ОБО ВСЕМ ИНОМ, ЧТО МОЖЕТ В ЖИЗНИ ПРИГОДИТЬСЯ
Три очень юные «девицы», (Переодетые мужчины)
В одном ученом царстве столицы,
У окон сидев рядком, (Сидят у компьютеров
Размечтались о таком: на экранах которых
видна заставка Windows)
1-я «девица» Если б я была министром,
То устроила бы быстро
Я для нашего царя,
Молодца-богатыря
(А зовут его Иваном,
Аль хоть трезвым,
Аль хоть пьяным)
Что решила б для него,
Для кумира моего,
Все примеры и задачи
Над которыми ишачит
Он не час, не два, не три –
От зари и до зари.
А за это от него
Я хотела б вот чего:
С неба звезду золотую,
На море должность самую большую,
Марта 8-е число каждый день,
Сани с мотором, как быстрый олень.
2-я «девица» Если б я была министром,
Я уже решила быстро,
То для нашего Ивана
Утром встала б рано-рано,
Умывалась из-под крана,
И на весь ученый мир
Приготовила бы пир.
А за это от него
Я хотела б вот чего:
Чтобы двое из ларца,
Одинаковых с лица,
Были моими рабами.
Скатерть самобранка
Была без конца
И с золотыми гербами.
3-я «девица»: Если б я была министром
То хотела бы со свистом
Прокатить Ивана в страны
За моря и океаны,
Где он был и где он не был,
И вернула бы к обеду.
А за это от него
Я хотела б вот чего:
Сапоги-скороходы,
Для моих турпоходов,
Путеводный клубочек
И волшебный горшочек.
Вдруг проезжий президент
Появился в тот момент.
Он представил им царя,
Молодца-богатыря.
Дал тот им посты министров
Быстро-быстро, очень быстро,
Министерства по металлу,
И по хлебу, и по салу.
От себя добавил в дар
Он лихих своих гусар:
Кто-то сед, а кто-то рус,
С ними дядька Черногуз.
Поручил он для Ивана,
И не поздно и не рано,
Видеть дело от девиц,
Пота не жалея с лиц.
С тем и убыл во дворец.
Здесь вступлению конец!
«Девицы» хором:
Раз теперь мы вышли в люди
Слов своих мы не забудем
И для нашего царя,
Времени, не тратя зря,
Мы исполним обещанье,
Приложив к тому старанье.
1-я «девица»: Не было трудней задач
Не решаются, хоть плач!
Но в окошко поглядела (Показывает на компьютер)
И решение созрело.
Получи и удивляйся
И с ответами сверяйся. (Дает Ивану тетрадь с надписью:
«Задачи, решенные для Ивана»,
на обороте: Таблица умножения;
показывает на неё)
2-я «девица»: Погляди-ка, на весь мир
Приготовила я пир.
Все отменное на вкус.
Правда? – дядька Черногуз?
3-я «девица»: Эй, помощники! Сейчас
Нужно выполнить приказ!
Вы возьмите-ка Ивана
(Али трезва, али пьяна)
И несите-ка по странам,
За морями, океаном,
А, чтоб не было досужно,
Вы вернитесь, это нужно,
Где бы только бы он не был,
За минуту пред обедом… («Гусары» берут на руки царя Ивана и уносят)
1-я «девица»: Ну, теперь, не ради славы,
Потружусь я для державы.
Ясно мне, что в царстве нашем,
Много денег не напашем.
И не следует пахать,
Лучше банки открывать.
Те, не сеют и не жнут,
Хорошо, притом, живут.
Злато пусть из всех селений
К нам несут для сбережений.
Раз со мной имеют дело,
То работа закипела.
Вот его несут сюда
Мужики и господа,
Девки, бабы и старухи,
Молчуны и цокотухи.
С прибылью потом вернут,
Если только нас найдут.
(Не видать им злата боле,
А искать нас в чистом поле!)
И теперь мне от Ивана,
Али трезва, али пьяна,
И не нужно ничего,
Коли вдруг вернут его!
2-я «девица» Ну, и место мне досталось,
Я уже вся исстрадалась!
Хлеб посеяла в поля.
Говорят: «Работа зря,
Булки в поле не растут
И напрасен этот труд!»
Ладно, хлеб, что остается,
Пусть, тогда, мне достается.
Путь ему тогда один,
На продажу, в магазин,
Что открою я тогда,
Граждане и господа.
И работа закипела,
Раз со мной имеют дело.
Мне равно, весна аль зимы,
Здесь мои все магазины.
Хлеб растет уже на полке.
Ни полива, ни прополки
Нет ни жатвы, молотьбы,
Сева, вспашки и косьбы!
А, теперь, мне от Ивана,
Али трезва, али пьяна,
И не нужно ничего,
Коли вдруг вернут его!
3-я «девица» Раз царя я умыкнула,
Тотчас, снова, я смекнула,
Всех смогу, тогда, бояр,
И кто молод, и кто стар,
В смоляной отправить таре
Где на острове, в угаре,
Будут время проводить,
Ну, а мне, за то, платить!
Не вернутся? Не беда!
Для меня, – все ерунда.
Деньги платят наперед.
Если бог их заберет,
Для меня не будет лиха
(Лишь бы кончилось все тихо).
Вот пускают в море бочки,
Машут с берега платочки,
(Не обидишь же людей, –
Их там, в бочках, что сельдей).
Мне же некогда махать,
Нужно деньги сосчитать!
А, теперь, мне от Ивана,
Али трезва, али пьяна,
И не нужно ничего,
Коли вдруг вернут его!
Вдруг проезжий президент
Появился и, в момент,
Он собрал своих министров
Быстро, быстро, очень быстро.
Сто вопросов набежало:
Где наш хлеб? Где наше сало?
Где металл, что продается?
И где царь? Когда вернется?
Что уже готов обед,
А его все нет и нет.
Вдруг приходит сообщенье.
В нем царево отреченье:
Он теперь уже не царь,
Не великий государь.
Что он там за морем служит,
О стране родной не тужит.
Что гусар он возвращает,
А себя, – не обещает.
Также, всем он шлет привет
Но жалеет про обед.
(Все он правильно решил.
Даже, если бы спешил,
Не нашел уже бы царства
И родного государства. )
В редких сказках так бывает,
Что добро не побеждает.
В этой сказке все хитрей, –
Не понятно, кто злодей.
Бочки по морю плывут,
Все товары продают
И надеется народ,
Что, вдруг, крупно повезет.
Президент царя простил,
За границу отпустил.
А «девицы» «для царя»
Постарались и не зря!
И за это их «старанье»
Им не будет наказанья.
Царь прислал им извещенье,
Что открыл он заведенье,
Где главнейший их талант
Выйдет, там, на первый план.
Мрачный дядька Черногуз,
Политический стал туз…
И гусары-удальцы
Расползлись во все концы:
Кто-то, что-то сторожит,
Кто уже в земле лежит…
Кто нас в сказке рассмешил,
До сих пор я не решил.
Грустный сказочки конец,
А кто понял, – молодец!
ПРОДОЛЖЕНИЕ РОМАНА В СТИХАХ
ГЛАВА 1.1
I
«Теперь, скорее, снова в путь
Зачем? Куда? Куда-нибудь!
На сердце рана глубока
И может быть, издалека,
Иначе станет все казаться…?
А может, лучше мне остаться,
Судьбу решить теченьем дней
И быть все время перед ней?
А может, и не нужно лет,
Надежду даст мне пистолет?
Но муж,- мой родственник, как брат,
За что же, он не виноват!
И ведь она не виновата:
«Я Вас люблю любовью брата».
Ей много выпало страдать
И руку воину отдать
В ответ надменному мальчишке,
Жестокому в проказах, слишком.
Из двух потерь: любовь иль честь
Какую легче перенесть
Решил принудить я Татьяну,
Разбередил больную рану,
Спешить заставил и пропал,
Как друг мой Чацкий, - не туда попал!»
II
Так думал тот, кто был Евгений,
В санях, летящих близ селений,
В места, где ранее бывал,
В мечтах и думах навещал.
Где прежде видел он Татьяну.
Возницу, наняв спозарану,
Он мчал долинами пустыми
И через рощи негустые,
А где в снегу лежат поля,
Окаменелая земля
Лишь изредка ударит в дно;
И мимо леса, где темно.
Пушистым дивом лисий хвост
Мелькнул огнивом меж берез.
А быстрый заяц - удалец
Возницу рассмешил вконец,
Бежать престав, он отдыхал,
Вослед им лапой помахал!
Возница бога не гневил,
Все чаще тройку торопил,
Спокойно проявил уменье
И был Евгений к вечеру в именьи.
Усталый путник у ворот
Увидел челядь и народ.
Раздет был, обогрет, умыт,
Поел и, приняв прежний вид,
Отдав свои распоряженья,
Доутра отбыл в сновиденья.
III
Евгений годом постарел.
Решил совсем уйти от дел.
Напрасно многих испытал,
Чтобы затмить свой идеал.
Решив, отчаявшись, жениться,
Объездил, точно, всю столицу,
Но все напрасно, - та красива,
Но очень робкая, пуглива.
Та шаловлива, как ребенок,
Что только вышел из пеленок.
Там величавые девицы,
Но, боже мой, какие лица!
Та холодна, что мерзнут уши,
А та, трещит, не переслушать.
Там, - очень умная особа,
Но на уме, - сплошная злоба.
А здесь, - глупышек магазин,
И если только бы один!
Там, - хитрость, натиск, обольщенье.
Да-а! Видно он попал под мщенье.
Была большая суета,
Но все не та, не та, не та…
Уже готов был застрелиться,
Но прежде до смерти напиться.
Уж пистолет торчал в кармане,
Но мысли вновь вернулись к Тане.
IV
Слепит очи зимним солнцем
Свет, что льется из оконцев.
После долгой зимней ночи
Возлежать уже нет мочи.
И в санях опять Евгений,
Не сменив былых решений,
Весь в плену своих видений:
Сани мчат зеленым лугом
Где Татьяна с юным другом,
Но не ставшим ей супругом,
Опустив глаза, ступала.
Сердце девы трепетало.
Вся ему она внимала.
Онегин, в воздухе, руками
Рисует горы, над горами,
Орлы летят и бьют крылами,
Но среди них его там нет,
А есть там муж, он не одет,
Нет пистолета, эполет.
Орлам грозит своей рукой,
Рукою слабою такой,
И убывает на покой.
Совой Онегин обернулся,
Взлетел высоко, оглянулся,
Возница крикнул, он очнулся.
Такое странное виденье
Готов открыть был в нетерпеньи
Татьяне, но, он был в забвеньи.
V
Николь не верил он в приметы,
Ни в ведьму, порчу и наветы.
Не связывал вопросы и ответы
Расположением картинок расписных,
Вещанием плутов известных записных
И всех иных, иных, иных…
Не верил набожным глупцам,
Чтецам, юродивым певцам,
Шаманам, в звезды и кометы,
В Луну и старые заветы.
Не верил стукам, голосам,
(Равно так мог шутить и сам).
В чертей не верил, лешаков,
В больших богов и маленьких божков.
Умел задумывать и выполнять желанья
Немало приложив к тому старанья.
(О Тане мы не будем вспоминать,
Чему уж быть, того не миновать).
Но верил провидению в движении наверх,
Ловил удачу и любил успех,
Что могут быть и не всегда и не у всех.
Легко себя он успокоил, что виденье
Есть результат плохих дорог, движенья,
А может даже и пищеваренья.
VI
В пути ему встречались баре,
Из тех, кто был у Лариных на бале.
Услышал много новостей
Он про хозяев и гостей:
Отчизне служит Ольга с мужем,
(А может он при Ольге служит)
Не уставая утверждать,
Вставая и ложась в кровать,
«Что защитит наш общий дом,
Лишь только тот, кого наймем?
Завоеватель Тамерлан
Имел простой, но дельный план.
Одну лишь крепость он добыл,
Иных ворота он открыл
Легко и просто, знаешь как?
Ключом был с золотом ишак!
Тогда, в двенадцатом году
Легко бы отвели беду
Когда у каждого солдата
Кошель бы лопался от злата.
Такие воины, глядишь,
Легко бы заняли Париж.
Там ели, пили бы от пуза
На зависть убывшим французам.
Те, повернули бы домой.
Вот, так-то, друг любезный мой!
А кто без платы воевал,
Так, тех хватать, да и в подвал!
Чтобы другим была наука.
Война, - коммерческая штука».
VII
Что постоянно, каждый год,
В семье Скотининых приплод.
И Пустяковых прибывало,
Но только сверху, там, где сало.
Детей им богом не дано.
(Но их и так полным полно!)
Гвоздин продал всех мужиков,
Свое забрал и был таков.
Ведь мужики до той поры
Уже брались за топоры.
Все также Петушков франтится,
Но время ощипало птицу.
Известный старый шут Трике
От дел земных уж вдалеке.
Что Флянов плох, с собой не дружит,
И что о нем никто не тужит.
А Харликов боится спиться,
Ведь переспелые девицы
Ему пеняют, что он крут,
За то их замуж не берут!
А раз приданым не богаты,
То не спешат за ними сваты.
На то Панфил давно решил,
Возьмут и так, коль будешь мил!
VIII
Был каждым снова зван на бал.
Готов был ехать, собранный бывал,
Возница с лошадьми у дома ожидал,
Но, так, ни разу никуда не прибывал.
Хотя и сам к себе гостей он зазывал,
Но, визитерам, и дверей не открывал.
Ответ слуги всегда бывал един:
«Не принимают! Болен господин!»
Один не стал персоною Non grata.
Буянов, тот, что Пушкину был братом.
Источник всяческих затей
И неуемный друг страстей
Кутила, шалопай, гуляка,
Всегда он первый, там, где драка.
Добыча карточных сетей
Незваный гость среди гостей.
Задира и большой чудак,
Бывало, попадал впросак,
Но и такое приключенье
Не вызывало огорченья.
Был ветром свежих новостей
Из чужедальних волостей.
Ну, а на Пушкина портрет,
Он был похож? И, да и нет!
IX
Всегда, гостивший здесь Буян,
Накормлен был и в меру пьян,
Хотя заезжему Буяну
И необычно быть вполпьяна.
Здесь разговор касался толка,
А шутки колки, как иголка.
О дамах много разных слов
Был каждый высказать готов,
А говорили всякий вздор,
Что говорят и до сих пор.
Но политических затей
Не затевали, ей же ей.
(Буянов брата осуждал,
За то, что тот с надеждой ждал
Цареубийства, что, мол, там
К свободе путь, желанной нам)
Бывало, что обсудят тут,
Что лишь потом изобретут.
Стреляли в цель издалека,
Чтобы не дрогнула рука
Когда наступит вдруг пора
К дуэли ехать со двора.
А после грохота зарядов
Прощались. Были встречам рады.
X
И вот нагрянул он опять,
Но, что же с ним, Буяна не узнать?!
Примятый и поникший, как цветы,
Уложенные бережно у краешка плиты
Заботливою женскою рукой
Со вздохом: «Со святыми упокой!»
Печальный и потухший, что свеча,
В руках у жертвы перед взглядом палача.
Неверный шаг, в слезах его лицо.
Таким он был, ступивший на крыльцо.
С бедою прибыл горестный гонец:
«Погиб мой брат, поэзии конец!
Но я не баба, чтобы голосить
И нет тех слов, что могут воскресить.
Простились мы, его причалил челн,
А я и далее плыву по воле волн.
Он был отпет в полуночных часах.
Душа его уже в господних небесах.
Умолк поэт, убит мятежный гений,
Что ты хотел сказать, Евгений?»
«О смерти друга и поэта?
Что я хочу сказать про это:
Приятель добрый мне и вот
Какой ужасный поворот!
XI
С тех пор, как стал я сиротой,
Он мне отец, – родитель мой!
Кто, как не он, бы мог понять
Как сильно мне пришлось страдать
В зиму прошлую, в кругу,
Где бывать я не могу.
Ради той, кого узнал
Лишь тогда, как потерял.
Совершенство в простоте
Я не понял в годы те,
Где разум чувства стережет,
А чувство думать не дает.
С виду камень прост, смотри.
Расколи его, внутри,
Так прекрасна его плоть,
Только трудно расколоть!
Водяной пузырь блестит,
Словно, что-то говорит,
Но не тронь его, постой,
Убедишься, он пустой!
Известно, молодость пьянит
И, что имеет, не хранит.
Не тратит силы на терпенье
Чтобы принять свое решенье.
XII
«Молод был он для отца»,
Скажешь ты, начну с конца:
По жизни быстро мы шагаем,
Из лет пустых её слагаем.
Сначала ждем, пусть крепнет тело,
Потом никак не можем дела
Найти, чтоб было по душе,
Нашли, - теперь мы старые уже…
А не найдем, так в лени праздной,
Для нашего сословия заразной,
Проводим мы остаток дней.
Что может быть ещё страшней!?
А возраст – повод для почета,
Когда за ним была работа…
В крови горячей много страсти
Ее сдержать, так мало власти
Из нас достойному вполне,
Ну, а поэту, так вдвойне.
Бывали многие годины,
Когда сей мир, Он мог покинуть.
В Молдавии и здесь бывали.
Добром бы кончились едва ли.
Три жизни жить в одной пытался,
Одну не уберег, да Он и не старался!
XIII
Поэтов женщины не любят,—
Обожествляют их, но губят.
Поэты проникают в уши
И завоёвывают души.
Мужчины ж знают свое дело
И завоёвывают тело.
В груди любви находят дверцу
И завоёвывают сердце!
Поэты ж сердцем женщин любят.
Обожествляют их, голубят,
Но неизменна средь народа
Их материнская природа
И выбирают для мужей,
Не голосистей, а нужней!
Для продолжательницы рода
Важней не голос, а порода!
Для соловьихи соловей,
Чем голосистей, тем милей.
А соловьиха так проста,
Что не найти внутри куста
Ни серой птички, ни птенца,
Лишь слышно славного певца!
Речист, ершист поэт, но всё ж,
На идеал он не похож.
XIV
Несмышленой голубицей
Он привез жену в столицу.
Остроглазой хищной стае
Опрометчиво представил.
Лакомым куском дразня,
Быть хотел героем дня?
В одночасье «голубица»
Стала смелой в свете птицей
И встречалась здесь тайком
С бойким галльским петушком.
Соловью ж не нужно света, —
Он поет лишь до рассвета!
Натали — не соловьиха,
Не умела чутко, тихо
Слушать трели соловья.
Ну, скажи! Не прав, ли я?
Прямодушен, дерзок смел
В песнях был. А как Он пел!
Проехал Он путей немало,
А, после, помню, Он бывало
Расскажет, как жилось в Одессе,
Ну, прямо как в испанской пьесе,
Где ночи черные, вино…
Но, все, то было так давно!
ХV
Он из себя меня лепил:
И я бывал там, где Он жил.
Что Он читал, то я листал
С кем был знаком, так тех Он знал.
Он сочинял и я писал…,
Стишки в девический журнал,
Где смысла нет и отражений
Таких Его произведений.
Как я в дуэлях Он бывал,
Но только, Он не убивал…
В любви поступки наши тоже,
Во многом, были очень схожи.
Женой идти была готова
Екатерина, Ушакова.
С такою жертвенной душою
Что воспарила над собою
Для безопасности Его,
Не получая ничего…
И вот, нашел он ей замену,
Но, знал бы, за какую цену!
В любви страдают наши нервы,
Когда попыткою не первой
Жестоко схвачен человек,
А впереди ведь целый век!»
XVI
Мы, люди, — пленники страстей
Каких бы ни были мастей,
Сословий, званий и чинов.
По своему, служить готов
Азарту, Бахусу, Тельцу,
Венере, Марсу-подлецу
Любой из нас, в какой-то мере,
Неважно то, в какой вы вере,
В каком здоровье и летах,
Делами или на словах.
Ну, а, способности свои
К наукам, пению, любви,
Литературе, просвещенью,
Тихонько предаем забвенью,
Хотя успехам от труда
Бываем рады, иногда.
А, те, такие, кто посмел,
Работой изменить удел,
Те вызывают подозренье
Необычайным поведеньем.
Придирки, зависть, оговор.
Намеки, слухи, всякий вздор,
Несут по адресу таких,
Чтобы возвысить всех иных.
XVII
А, высший свет?
И, спору нет!
Он только тем и удивит,
Что злей и боле ядовит.
Обидно, что среди своих
Легко найдете вы таких,
Что лишь считаются своими,
Вернее их назвать чужими.
Скрываясь под личиной сладкой,
Они за спинами, украдкой,
Пускают злобный шепоток,
А перекошенный роток
Его все шире, шире множит
Пока совсем уж не уложит,
Благодаря такой молве,
Объекта травли, на столе.
С времен библейских и поныне
В угоду жаждущей гордыне,
Как только Ева родила,
Творятся подлые дела.
Что говорить, в семейном хоре,
Есть голоса, что могут горе,
Когда взыграют: зависть, месть,
Совсем уж близкому принесть.
XVIII
Поэту нашему не вновь,
И Он от них познал «любовь».
В семейной теме, тонкой очень
Быть клеветою опорочен
Боюсь я, верно, неспроста,
Но все ж открою я уста:
Тому, кто молод и здоров
Легко совсем, без докторов,
Увидеть близко и далеко,
Не напрягать и щуря ока,
Глядя вдаль из-под руки,
А вблизи, надев очки.
Давно замечено меж нами,
Что прозорливости с годами
К нам прибывает и вдали
Мы видим лучше, чем вблизи.
И с годами, постепенно,
Это с каждым, непременно,
Происходит превращенье,
Видим лучше в отдаленьи.
То, что близко, различаем,
Но глубин не понимаем.
Не исключение — поэт.
И он пловец в теченьи лет.
XIX
Но все ж он время покоряет,
Что мы не знаем, то он знает
И, отрываясь от земли,
Он видит лучше всех вдали.
Но не песчинкой он взлетает,
Что ветер быстро поднимет,
Переворачивая сор,
Когда давно не метен двор.
На крыльях вечного старанья,
Он добивается признанья.
И, для разросшейся семейки,
На пропитание копейки,
Рубли и сотни, добывая,
Все трудится не уставая.
А, что вблизи, какие страсти
Кипят вокруг, в его ли власти
Переменить натуру тех,
Кому Он верит больше всех?
Не видит, но не будем строги,
Мы люди, все-таки, не боги.
Увы! Не находя ответа,
(И мы простим Его за это),
Он, доверяя ослепленью,
Уже готовится к отмщенью.
XX
Минуты нет без изменений
Природы наших отношений
К себе, родным, иному люду,
Что окружает нас повсюду.
А отношение и к нам,
Друзей, детей и наших дам?
Сегодня вами в восхищеньи,
А, завтра, хоть проси прощенья.
Кто был вчера тупым и скучным,
Сегодня остромыслом лучшим
Он перед вами выступает.
Хотя о том ещё не знает.
Да взять любовь, прекрасный дар, —
Стареет, как любой товар.
Но, если разум к ней даётся
Такой товар не продаётся,
Он бережется для витрины,
Для глаза и худой годины.
Вот и сестринская любовь,
Пусть там течет родная кровь,
Не может быть без изменений,
Особенно в виду сравнений,
Что производятся всечасно,
Неявно, а бывают гласно.
XXI
В кубышки золото скрывая,
А, грош в копилки опуская,
И с глаз долой все это пряча,
Решают люди разные задачи:
«На черный день и для услады глаз»,
«На черный хлеб отложенный припас».
Что наши головы и души прячут?
И, что, запас тот будет значить?
Все, в трудный час, откроется сполна:
Ты, — ангел или сатана.
Подумав несколько и враз
Буян завел и свой рассказ:
«Да-а, трудно с женщиной одной,
А, если три живут с тобой?
Характеры и судьбы каждой
Переплелись и не однажды.
Друг другу все желают счастья,
Но вот причиною несчастья
Они совместно выступают
И каждая про это знает:
Про раздвоенность Натали,
К Поэту скрытый жар любви
Её сестры Александрины,
Терпение и боль Екатерины.
XXII
Из них всех более умна,
Почти красива, - не дурна,
Александрина, пай-девица,
Но, что в её душе таится,
Всевышний знает, нам не знать,
Мы можем лишь предполагать!
Ведь, перед гибелью, к Поэту,
(Есть те, кто ведает про это),
Она любовью воспылала,
Но, как могла, от всех скрывала,
Но Он об этом, верно, знал
И очень тонко отвечал.
А сердце девы ждать не может,
К тому ж его обида гложет.
Как среди трех сестер она
Вдруг несчастливая одна!?
Ведь у меньшой и муж и дети,
И стала «героиней» в свете,
Имея нежного «дружка»
Из «благородного» кружка?!
Другая же, (что грех таить,
Иному случаю не быть),
Всё видя и в душе страдая,
Находит с ним приметы рая?
XIII
А, что ж она? Душа больна
Не зная, в чем её вина,
Что добродетель и участье
Не могут принести ей счастья?
Желая что-то изменить
Я думаю, могла решить:
Что быть такое не должно
И счастье близко, вот оно.
Пора сей узел разрубить,
На все Ему глаза открыть,
А дале пусть по воле рока
Текут события, жестоко,
Быть может, кончатся они,
Но, может, и настанут дни,
Для торжества добра и чести
И с Ним она быть может вместе
В Сибири время проведет,
Коль Он противника убьёт.
Им будет там, двоим, отрада,
А сестрам, что? Им так и надо!
А, если будет Он убит,
То честь свою Он отстоит.
А для Него, что выше чести?
С Ним я умру, опять мы вместе!
XXIV
Возможно так, а не иначе,
(Теперь уж многого не значат),
Вела раздумья роковые,
Главнее то, она впервые
Решила что-то изменить
Письмом поганым тем открыть
Глаза Поэта на жену,
Затронув тонкую струну
Душевных мук и размышлений
Добавив к ней зерно сомнений.
Скорее, Он об этом знал,
Писав ответ, дуэль желал?
Решимостью своей стреляться
Он не дает в том сомневаться.
Что было б после, мы не знаем,
За то одно лишь осуждаем,
Что этим всех Он огорчил,
Убив и нас, осиротил
Семью, в которой мы и дети
Ему милее всех на свете!»
У этой тризны поминальной,
Конец настал, затих печальный
Их разговор, а на заре,
Буян отбыл о той поре.
XXV
Поехал вслед за ним Евгений,
Иных не выбрав направлений,
Направил прямо за село,
Туда, куда его влекло
Вестей последних наважденье,
Возможно, что для искупленья
Греха давно минувших лет,
Туда, где юный друг-поэт
Был погребен и где ручей
Журчал и днем и средь ночей.
Его не радовали солнца,
Что отражались в колокольцах,
Висящих под дугой двурогой,
Их звон, что несся над дорогой,
И леса мрачные чащобы,
Снегов печальные сугробы,
Ворон крикливых голоса,
И их печальная краса,
Проталины, — весны приметы
На белом, — черные заметны,
Как старых изб густые точки
На белом дальнем бугорочке,
В снегах деревья, как в тумане,
И то, что он забыл о Тане.
XXVI
В снегах и старый тот погост,
А, если б не ряды берез,
То не найти бы и следа,
Что кто-нибудь ходил сюда
Не только, что зимой, иною,
Гораздо лучшею порою.
Один ручей там оживал
И ту картину оживлял.
В молчании и вдалеке
Евгений стал, держа в руке,
(То был, что с головы, убор),
И так стоял он до тех пор
Пока молитвы упокойной
Не прочитал весьма достойно.
Иные, светские слова
Его рождала голова,
Но он молчал. Из них, любым,
Не мог бы пообщаться с ним,
Кого Володей звал когда-то,
Кто другом был, почти как братом,
Ему казалось, но так мало
В то время их объединяло…
А, вот сейчас бы, никогда,
Володя не попал сюда.
XXVII
Онегин все б ему простил,
Дуэли той не допустил,
А, если бы пришлось стреляться,
Не стал бы он сопротивляться.
Его родитель, молодой,
Так поступал и был живой.
Дуэлей мелкие причины,
Не стали бы до их кончины,
Геройским поводом к сраженью,
Что равнозначно преступленью.
Себя преодолеть он смог
Былого преступив порог.
Поклоном низким с ним расстался
Лицо утер и в путь собрался,
Велев вознице воротить.
Тому, что было уж не быть
Стал он другим, иное время,
Иное подрастает племя.
Для них геройство проявить
В войне придется, может быть,
Опять, как в прежние года,
И будет так оно всегда,
Покуда на планете всей
Не переменит бог людей!
XXVIII
Евгений явно не хотел
Так быстро одолеть предел,
Чтоб в краткие такие сроки
От жизни получить уроки.
Уже он трижды сирота, а та,
Волшебной силы красота,
Что проглядел он, в млады годы,
Не сможет прояснить погоды
В его встревоженной душе:
Давно там пасмурно уже.
И как в любви, так в дружбе тоже
Он крайне поступил негоже.
Его добычей стала ныне,
Для торжествующей гордыни,
Его печальная судьба,
Что привела его сюда.
И после череды потерь
Совсем иным он был теперь.
Отставив прежние зароки
Про поэтические строки,
Не одолев сполна сомненья,
В начале был стихотворенья.
На смерть родителя, поэта,
Онегин сочинил вот это:
XXIX
« Поэт не умер, но, словами,
Всегда находится меж Вами:
Кто храбр сейчас и дале будет
И слов о чести не забудет,
Когда вдруг станет подозренье
В его мельчайшем униженьи.
Кто удалец и дале будет,
Кто женщин ценит, жарко любит,
В ком не бывает отклонений
Природой данных устремлений.
Кто смел сейчас и дале будет,
Страну огромную разбудит,
Россию, возрождая снова,
Как Петр и братия Петрова!
Кто в рифму вкладывает строки
Так тем дает свои уроки,
Как иноземных выражений
Не допускать до обращений.
Кто не поэт и не мечтает
Поэтом стать, но так читает,
Что очень мудрые слова
Его вмещает голова.
Кто с другом кроток, зол с врагом
И разбирает, кто кругом.
XXX
Он с Вами, кто не покорен,
А божьим смыслом одарен,
Неся народу просвещенье,
Свое имеет назначенье.
Кто слаб сейчас, но не сдается,
К тому, кем был, ещё вернется.
Но не иконою волшебной,
Он будет дале пастве бедной
Примером честного труда
И остается навсегда.
Он с Вами, кто не продается,
Кем покупатель не придется,
Ему, царем ли, мнимым другом,
Вельможею ль в карете цугом!
Он с нами был, мы будем вместе
В каком бы ни были вы месте,
Но мы такого, ль заслужили?
Всегда ли вместе с ним мы были?
Когда страдал Он от наветов,
Перстов из властных кабинетов,
Чернил цензуры и царя,
Которые старались зря, —
В толпе столпов его глава
Всех превышает раза в два.
XXXI
Ты, друг, который в дальней дали,
Желал с Ним видеться? Едва ли,
Порыв опасный, не браня,
Встречая там начало дня.
В глубинах руд горы высокой
Товарищем семьи широкой
Он был бы, верно говорю.
Так он тогда сказал царю.
Борясь со скрытою нуждою
Не находил себе покоя,
А, большинство, кто был в друзьях,
Те были с Ним, да на словах.
Но, удивительное дело,
Когда Его убито тело,
Не ощущает на руках
Вины за этот славный прах.
И не был я с ним в главный час,
Как не был с Ним любой из вас,
Когда зловредного стрелка
В поэта целила рука.
Всегда Его судьба хранила,
А вот сейчас, она убила!
Среди ближайших поколений
Родится ли подобный гений? »
ЕЩЕ, НАДЕЮСЬ, БУДЕТ НЕСКОЛЬКО МОИХ,
ХОРОШИХ, ДУМАЮ, СТИХОТВОРЕНИЙ.
ЗАТЕМ ИССЯКНЕТ И УМОЛКНЕТ СТИХ
СЛОВАМИ ДОБРЫМИ, БЛАГОСЛОВЕНИЙ!
ЮРИЙ ЭМ (МИНЯЙЛО ЮРИЙ ГРИГОРИЕВИЧ),
родился и проживает в г. Днепропетровске,
кандидат технических наук, доцент
химико-технологического университета
Представляем второй сборник его произведений
Первый сборник («Листья в осеннем парке») выпущен 2008 году.